Зять - полтора миллиарда взять. На владельца и директора банкротящегося «ГМЗ» хотят повесить рекордную субсидиарку

Банкротство «Грибановского машиностроительного завода», одного из крупнейших обрабатывающих производств Воронежской области, идет с октября 2020 года. Предприятие, на котором еще недавно работало 650 человек, стоит уже год. Еще раньше обанкротилось липецкое ООО «Генборг», широко разрекламированный, но толком не запущенный завод электродвигателей. По документам, основным владельцем обоих предприятий (90% и 60%) являлся 46-летний уроженец Днепропетровска Юрий Кучинский. Несмотря на это, большинство участников рынка считает реальным хозяином предприятия другого уроженца Украины Николая Красножона, производственника советской закалки. Но, оказывается, можно быть советским человеком и умело прятаться в тени финансовых схем.

На этой неделе началась процедура банкротства самого Юрия Кучинского. Кроме того, конкурсный управляющий «ГМЗ» Андрей Бекренев направил в Арбитражный суд Воронежской области заявление о привлечении к субсидиарной ответственности на 1,4 миллиарда рублей Юрия и Сергея Кучинских. Юрий был не только основным владельцем, но генеральным директором головного предприятия группы – борисоглебского «ЦНО-Химмаш», а его брат Сергей с 2017 года числился гендиректором «ГМЗ».

Как 26-летний Юрий Кучинский, за плечами которого был только Днепропетровский индустриальный техникум, стал руководителем группы предприятий, оборот которой в лучшие годы достигал трех миллиардов рублей, история умалчивает. Даже те, кто во время банкротства «ГМЗ» пытались купить имущественный комплекс предприятия, ничего внятного не могли сказать про отношения между Красножоном и Юрием Кучинским, кроме того, что у каждого на «ГМЗ» есть свое имущество. Но грибановские слухи говорят, что Красножон (1947 г.р.) и Кучинский (1976 г.р.) – это тесть и зять. Это бы многое объясняло. Например, то, что Николай Сергеевич часто в интервью называл себя владельцем предприятия, когда таковым по документам уже не являлся. Впрочем, это всего лишь слухи.

Для тех, кто не очень разбирается в географии Воронежской области, поясним, что п.г.т. Грибановский (15 тысяч человек) и город Борисоглебск (60 тысяч) находятся в 20 км друг от друга и, хотя входят в разные муниципальные образования, по сути, образуют одну агломерацию. Политические местечковые кланы разные, но за покупками всего, кроме продуктов, грибановцы ездят в Борисоглебск. На работу часто тоже.

«ГМЗ» был основан в 1936 году и назывался ремонтно-механический завод по производству запчастей для дубильно-экстрактового оборудования. После войны получил свое нынешнее название, на нем трудилось 1,6 тысяч человек. Во времена позднего СССР «ГМЗ» выпускал оборудование для легкой промышленности. В девяностые завод был приватизирован, но тут, как назло, не стало российской легкой промышленности. И продукция «ГМЗ» перестала продаваться. В 2003 году завод прошел через первую процедуру банкротства и его имущественный комплекс был выкуплен новой группой владельцев – Николаем Красножоном и Юрией Кучинским.

Николай Красножон в советские времена трудился в Ташкенте, дорос от мастера до заместителя директора тракторного завода. Является заслуженным работником промышленности Узбекской СССР. 

Перед самым распадом Союза переехал в Борисоглебск. Работал на заводе «Борхиммаш», где дорос до должности замдиректора по маркетингу. В 1998 году ушел с завода, но арендовал здесь же часть помещений и организовал фирму по дистрибуции машиностроительного оборудования.

Красножон любил подчеркивать свою связь с советскими временами. Даже бюст Ленина на заводе восстановил, дополнив композицию цитатами из Ильича, высеченными на черном граните – натурально, как надгробия. «Управлять, значит предвидеть». «Абстрактной истины нет, истина всегда конкретна». Коммунистический постмодернизм - ни дать, ни взять.

Предприятие, появившееся в 1998 году на площадях «Борхиммаша», называлось «ЦНО-Химмаш». Оно со временем стало головным предприятие одноименной группы компаний. В лучшие годы в группу входило шесть промышленных площадок (сейчас все в процедуре банкротства или уже закрылись), включая даже заводик по производству двигателей для вентиляторов. В 2002 году акционеры назначили генеральным директором «ЦНО-Химмаш» Юрия Кучинского, который проработал в этой должности до 2018 года, то есть до начала периода, когда у группы Красножона-Кучинского уже вовсю начались финансовые трудности. ООО «ГМЗ» его учредители всегда называли дочерним предприятием «ЦНО-Химмаш». Что производил «ЦНО» понять сложно, скорее всего, просто выполнял функции головной конторы. Возможно, был одним из центров перераспределения прибыли. Другими такими центрами были «торговые дома». Их при «ГМЗ» было, как минимум, два.

«Борхиммаш», как затем и «ЦНО-Химмаш», что следует из названия, занимались производством оборудования для химической промышленности. После покупки Красножоном-Кучинским «ГМЗ»,  предприятие взяло курс на перспективное направление по производству оборудования для нефтегазовой промышленности. В короткие сроки, к 2004 году, было освоено производство аппаратов воздушного охлаждения газа (АВО), которыми пользуются как нефтяники, так и газовики. Первые продажи – 27 аппаратов. У «ГМЗ» сразу же появилось свое конструкторское подразделение, в котором в лучшие годы работало до тридцати человек. Сами АВО, это такая многоэтажная конструкция с множеством трубок, все время совершенствовались. Расширялось номенклатура АВО. На пике, в 2016 году, выручка «ГМЗ» составляла 2,7 миллиарда рублей.

Нельзя сказать, что «ГМЗ» выпускал что-то уникальное, но «Газпром» их продукцию покупал и своим дочерним фирмам рекомендовал. Кроме «Газпрома», в клиентах были практически все крупнейшие нефтяные компании страны. «ГМЗ» жил за счет собственных средств очень долго. Зарплату народу платил небольшую – сказывалась удаленность от областного центра. В Грибановке работы, тем более, в промышленности, особенно нет. Сахарный – только на сезон, мебельная фабрика давно закрылась. Люди батрачили и были довольны. Владельцы рефинансировали прибыль, как в новое оборудование, так и в улучшение условий труда – с этим проблем не было. Кстати, закрытие «ГМЗ» сразу же ударило по налоговой базе небольшого района, и он, и без того, не процветающий, вмиг превратился в депрессивный. Кроме того, «ГМЗ» всегда добровольно поддерживал социалку – школы, детсады, содержал свою собственную футбольную команду. Красножон вообще фанат футбола. Выступал спонсором различных футбольных соревнований не только в Грибановке, но и в Борисоглебске.

Важнейшую роль в успехе «ГМЗ» в нулевые сыграло создание в Воронежской области кластера производителей нефтегазового и химического оборудования Воронежской области, в который входило полтора десятка промпредприятий. Идеологом и лидером кластера был известный воронежский промышленник Иван Лачугин (ФПК «Космос-Нефть-Газ»). По сути, кластер выполнял роль рекламной и маркетинговой службы для входящих в него предприятий. Тем более, что основные потребители продукции находились от Воронежской области на расстоянии тысячи или нескольких тысяч километров.

Не надо объяснять, что нефтегаз – это очень богатые клиенты, работая на них, богатеешь сам. И, при всем уважении, это отнюдь не конкурентная среда. Наработал связи, прилепился к днищу корабля и плыви хоть кругосветку. А вот если выпал из обоймы – тогда дело швах.

С приходом в 2009 году губернатора Гордеева золотой век Красножона стал бриллиантовым. В 2013 году ему, единственному из воронежских промышленников, был присвоен «Орден Дружбы». В 2015-м Гордеев сделал Красножона первым лауреатом региональной промышленной премии Столля. В общей сложности Красножон был обласкан тремя губернаторами: Кулаковым, при котором начинал, Гордеевым, который осыпал его наградами, и Гусевым, который публично позвал Красножона руководить департаментом промышленности осенью 2018 года. То ли Красножон отказался, то ли Гусев передумал. Но спустя всего несколько месяцев, в апреле 2019 года, новому губернатору пришлось предпринимать экстренные меры по выводу «ГМЗ» из внезапно обрушившегося на него кризиса. Гусев распорядился выдать «ГМЗ» из облбюджета займ в 250 миллионов. Вернулись эти деньги или нет, мы не знаем. Сообщений о возврате не было. Но старания губернатора «ГМЗ» не помогли, Сбербанк отказался реструктурировать кредиты «Генборга», по которым «ГМЗ» выступал поручителем, и вскоре грибановский завод ушел в банкротство. Место на днище «Газпрома» заняли новые прилипалы.

Могли ли областные власти договориться о реструктуризации кредитов для «ГМЗ»? Может, и могли. Но к этому времени группа Красножона-Кучинского уже наполовину ушла из Воронежской области в Липецкую, и невольно выкачивала деньги, заработанные в одном регионе в другой. В итоге ни там, ни там не стала своей. Плюс невероятное маркетинговое головотяпство, в которое вылилось создание нового предприятия – завода низковольтовых электродигателей «Генборг». Любопытно, что в момент начала финансовых сложностей группы в 2019 году Юрий Кучинский добровольно сложил с себя полномочия депутата и заместителя председателя Борисоглебской городской думы. В кулуарах местного парламента поясняли, что Кучинский переехал жить в Липецк. Возможно, что тесть и зять управляли уже разными предприятиями. Красножон – «ГМЗ», где он успевал числиться и председателем совета директоров, и «управляющим – ИП» (формально гендиректором с 2017 года был другой Кучинский – Сергей). А Юрий Кучинский командовал собственно «Генборгом», который и стал камнем на шее у всей группы кампаний.

Лучшее в мире привидение с мотором

Мы не знаем внутренней кухни, как принималось решение о покупке новой промышленной площадки. Участвовал ли в этом Красножон, или это было личное решение повзрослевшего Юрия Кучинского. Тесть в поздние годы любил на людях говорить, что надо посоветоваться с Кучинским. Официально, переехали поближе к металлу, к НЛМК – 60 км от липецкой Усмани, где расположился «Генборг» - новая промплощадка группы Красножона-Кучинского. От Грибановки 250 км. Логистическая выгода очевидна. Но не человеческая. Если Воронежской области с промышленниками из глубинки носились, как с писаной торбой, то в Липецке все сложилось иначе. Приезжали к «вечному» губернатору Олегу Королеву, который в противовес НЛМК поддерживал любую промышленность в регионе. Но Королева в 2018 году убрали, а новый губернатор, экс-банкир Игорь Артамонов, на покровителя промышленности, мягко говоря, не тянул. И когда у «Генборга» возникли производственные трудности, в Липецке им никто руку помощи не протянул. Удивительно, ведь Артамонов – выходец из системы Сбера, а все, что было нужно Кучинскому и «Генборгу» в тот момент – то пролонгация сберовских кредитов.

Основной, официально признаваемой всеми, причиной финансовых трудностей стало плохо просчитанное инвестирование в создание нового промышленного предприятия по выпуску электродвигателей – завода «Генборг». Завод начали строить в 2014 году, заявленные инвестиции составили около 1,4 миллиарда рублей. 710 миллионов – кредит Сбербанка, еще 330 миллионов дал под 5% годовых  государственный Фонд развития промышленности. Остальное, то есть около 400 млн рублей, было заявлено как собственные средства учредителей. Они изымались из «ГМЗ», основной производственной площадки.

Планы были наполеоновские. Первая очередь завода, ее запустили в конце 2016 года, производила 25 тысяч электродвигателей в год. Вторая очередь была запланирована на конец 2019 года, с ее открытием объем производства увеличился бы до 75 тысяч двигателей в год. Даже первая очередь должна была обеспечить «Генборгу» 30% долю всего российского рынка в своей номенклатуре  -двигатели мощностью свыше 750 Вт. Но надо же не только производить, но и продавать. Первый год работы (2017) руководители «Генборга» радостно рапортовали о кратном росте производства. И как бы вскользь упоминали, что две трети произведенной продукции остается на складах. Говорили красиво, Красножон при каждом удобном случае вспоминал Генри Форда, так что в грядущий крах как-то не верилось. Но последователей великого автомобилестроителя сбили на взлете – уже в 2018 году российский рынок электродвигателей сократился сразу на 20%, а в номенклатуре, выпускаемой «Генборгом» - до 85 тысяч штук. То есть Красножон-Кучинский должны были с учетом второй очереди забрать весь рынок. Но электродвигатели не та продукция, за которой выстраиваются очереди. Тем более, что основным конкурентом был все-таки импорт. И да – во время банкротства активы «Генборга», построенные за 1,4 миллиарда, были оценены и выставлены на торги конкурсным управляющим Яной Ляминой всего в 662 млн. Меньше половины заявленной стоимости. Конечно, за пять лет такой амортизации быть не может в принципе. Возможно, «зарабатывали» уже на процессе строительства. Что ж, не они первые, не они последние. Но именно такие «заработки» и выходят боком для конечного результата.

Если Красножон-Кучинский предвидели события 2022 года, санкции и курс на тотальное импортозамещение, то они просто не дотянули. Но не дотянули много – три года. Уже весной 2019 года у всех предприятий группы начались серьезные финансовые трудности. Пошли задержки по зарплате. А за время строительства «Генборга» на «ГМЗ» число работников как-то незаметно сократилось с 650 до 500. Деньги на зарплату стали привлекать, распродавая некие «непрофильные активы». Не тогда ли основные движимые активы «ГМЗ» перешли Красножону? Ведь будем откровенны – недвижимость и промплощадка в такой глухомани как Грибановка не сильно ликвидные активы. Хоть с ж/д путями, хоть без. Кстати, первый «непрофильный» актив, который выкупил Краксножон у своего предприятия, был внедорожник «Мерседес», балансовой стоимостью 4,5 миллиона рублей. Сейчас управляющий через суд пытается вернуть «Мерс» в конкурсную массу.    

Юрлицо ООО «Генборг» было ликвидировано в 2021 году, а на базе выкупленных активов появилось ООО «Липецкий электродвигатель» («ЛЭД»), на 50% принадлежащее частным лицам, а на другие 50% Российской Федерации. «ЛЭД» входит в систему «Ростеха» и даже частично выкупил активы «ГМЗ». Банкротство «Генборга» потянуло за собой вниз и «ГМЗ», имущество которого было в залоге у Сбербанка. Все закончилось в октябре 2020 года банкротством юрлица «ГМЗ». Но летом 2021 года произошло малопонятное событие: головное предприятие «ЦНО-Химмаш» (директор – Юрий Кучинский, предполагаемый зять и точно брат) потребовало с «ГМЗ» (директор Сергей Кучинский, «управляющий» Николай Красножон) четыре миллиарда двести сорок миллионов долга. Откуда взялась эта умопомрачительная сумма долга, никто не пояснил. Арбитраж в хотелках зятю отказал. И что это было, никого дальше не заинтересовало. Чудесная история. 

Теперь на обанкроченной и остановленной промплощадке целый клубок собственников – недвижимость принадлежит залоговому кредитору Сбербанку, бОльшая часть станков принадлежит Красножону (до 80% всего парка станков), оставшееся оборудование на обанкроченном юрлице – ждет распродажи. Еще что-то успел купить себе «ЛЭД», или как их тут по-простецки называют «ростеховцы». Согласно сообщениям в прессе «ЛЭД», входящий в московскую группу «Динамика», выкупил все долги группы Красножона-Кучинского перед Сбербанком за 1,5 миллиарда рублей и собирается возобновить оба основных производства – электродвигателей и нефтегазового оборудования. Но за последний год ситуация, по крайней мере, на «ГМЗ», с мертвой точки не сдвинулась.

«Ростеховцы» сначала пытались перезапустить производство «ГМЗ», но, то ли разочаровались, то ли еще что – и почти сразу попробовали продать «готовый бизнес» «ГМЗ» владельцам «Борхиммаша». Просили миллиард, получили встречное предложение в 600 миллионов. Такую сумму установила независимая оценка, которая оценивала, правда, стоимость только недвижимости и оборудования. Потенциальные продавцы и покупатели разошлись ни с чем.

Скорее всего, «ЛЭД» (или какая-то их головная структура) если и выкупал часть активов «ГМЗ» из-под залога Сбербанка, то выкупил явно не все. На сайте «ГМЗ» есть ссылка-схема, которая обозначает головной офис в Москве с логотипом «ЛЭД», а сама промплощадка назвается уже не «ГМЗ», а ПО «Грибановский». Правда, такого юрлица нет. Но оно, вероятно, и не потребуется, если (если повезет) грибановский завод будет простым филиалом завода липецкого. Но бОльшая часть парка станков «ГМЗ» принадлежит «тестю» Красножону, а субсидиарку вешают на его «зятя» Кучинского. Что это – хитрая комбинация, чтобы сохранить, хотя бы часть активов, или перед нами результат какой-то семейной драмы?

История явно запутана и прогнозов, что будет с еще вчера процветавшим предприятием - нет. Потенциальные покупатели в очереди не стоят и продажи единым лотом «готового» и когда-то процветавшего бизнеса «ГМЗ» нет в повестке дня.

С вентиляторным заводом заключать договора некому.

 Текст: Александр Пирогов