Стихи о войне воронежских поэтов: Маршак, Жигулин, Кожухова, Панкратов и другие

Воронежский край - родная земля для многих поэтов, писавших о войне. Вспомним сегодня строки некоторых из них. 

Виктор Панкратов

"О поле, поле..."

Где трепет Вечного огня,
Там раньше поле боя было.
В себе и жизнь и смерть храня,
Оно поры той не забыло.

На парапете не цветы –
То наши горькие утраты.
И не меняют, как солдаты,
Берёзы жухлые бинты.

О поле, поле… Но оно
Молчит, тревожно вспоминая:
Шли танки, грозно подминая
Под траки спелое зерно.

Своим безмолвием кричит,
Напоминает поле боя
О тех, кто жертвовал собою…
Не с тех ли пор полынь горчит?!

«О поле, поле…» – тем словам
И мужеству мы цену знаем,
И сами с болью вспоминаем
Последний день, что выпал вам.

В боях за каждый метр высот,
За шаг дороги, за Воронеж…
Ты в памяти не похоронишь
Того, кто в ней всегда живёт.

Закинул голову солдат.
Он видит звёзды в небе раннем.
Нет, он не умер, только ранен.
Он будет жить, мой старший брат, –

В глазах ромашки полевой,
В берёзах, что подняли кроны,
Раскинули наряд зелёный,
Шумят сегодняшней листвой,

Грустят над бронзою лица́
И над цементным автоматом.
Солдат тот для меня был братом,
Иной в нём узнаёт отца.

Стою близ Вечного огня.
На камне – имена и даты:
Сороковых годов солдаты
От пули здесь спасли меня.

Верны мы делу одному.
Нет у меня важней заботы –
Вот эти метры и высоты
Не уступлю я никому!

* «О поле, поле, кто тебя
Усеял мёртвыми костями?» – отрывок из поэмы А.С. Пушкина «Руслан и Людмила».

***

 Анатолий Жигулин

Послевоенный майский праздник.
Веселый трепет кумача.
И от развалин дымно-красных
Холодный отсвет кирпича.

И солнцем улицы залиты,
Толпой ликующих людей,
Солдаты, вдовы, инвалиды…
Худые личики детей.

Почти забывшаяся горесть.
И ветер вспаханных полей.
И свежая густая поросль
От обгорелых тополей.

Фанфар нестройное звучанье
В лучах нежаркого тепла —
О радости,
Об окончанье
Насилья, ненависти, зла.

И над разбитыми домами,
И над уставшими людьми —
Победой поднятое знамя,
Как обещание Любви.

*** 

 Егор Исаев

Вы думаете, павшие молчат?
Конечно, да — вы скажете. Неверно!
Они кричат, пока ещё стучат
Сердца живых и осязают нервы.
Они кричат не где-нибудь, а в нас.
За нас кричат. Особенно ночами,
Когда стоит бессонница у глаз
И прошлое толпится за плечами.
Они кричат, когда покой, когда
Приходят в город ветры полевые,
И со звездою говорит звезда,
И памятники дышат, как живые.
Они кричат и будят нас, живых,
Невидимыми, чуткими руками.
Они хотят, чтоб памятником их
Была Земля с пятью материками.
Великая! Она летит во мгле,
Ракетной скоростью до глобуса уменьшена.
Жилая вся. И ходит по Земле
Босая Память — маленькая женщина.

Она идёт, переступая рвы,
Не требуя ни визы, ни прописки.
В глазах — то одиночество вдовы,
То глубина печали материнской.
Её шаги неслышны и легки,
Как ветерки на травах полусонных.
На голове меняются платки —
Знамёна стран, войною потрясённых.

То флаг французский, то британский флаг,
То польский флаг, то чешский, то норвежский…

Но дольше всех не гаснет на плечах
Багряный флаг страны моей Советской.
Он флаг победы. Заревом своим
Он озарил и скорбь и радость встречи.
И может быть, сейчас покрыла им
Моя землячка худенькие плечи.

*** 

Самуил Маршак

Победа

В часы большого торжества
Прохладным ранним летом
Сияет вечером Москва
Незатемнённым светом.

Поёт на улице народ,
Шумит, ведёт беседы.
Так вот он — час, и день, и год
Свершившейся победы!

Плакат

Ты каждый раз, ложась в постель,
Смотри во тьму окна
И помни, что метет метель
И что идет война.

***

Среди сугробов и воронок
В селе, разрушенном дотла,
Стоит, зажмурившись, ребенок –
Последний гражданин села.

Испуганный котенок белый,
Обломки печки и трубы –
И это всё, что уцелело
От прежней жизни и избы.

Стоит белоголовый Петя
И плачет, как старик, без слез,
Три года прожил он на свете,
А что узнал и перенес!

При нем избу его спалили,
Угнали маму со двора,
И в наспех вырытой могиле
Лежит убитая сестра.

Не выпускай, боец, винтовки,
Пока не отомстишь врагу
За кровь, пролитую в Поповке,
И за ребенка на снегу.

 ***

 Ольга Кожухова

Ветки сосен трогают палатку...

Ветки сосен трогают палатку,
На полу вповалку мы лежим.
Я тебя припомнила крылатым,
Ласковым, сияющим, большим.

И встают передо мною живо
Дни, когда была счастливой я,
А сейчас вокруг меня чужие,
Жен своих забывшие мужья.

Что мне в их улыбке торопливой,
Разве в силах я тебя забыть,
Если очарованной, счастливой,
Я могла с тобою только быть.

Что мне в них, усталых и влюбленных,
Что мне их забытая семья,
Если ты, пожаром опаленный,
Как и прежде, помнишь про меня?

Верю я в тебя, мой бог крылатый,
Наше счастье к нам еще придет…
Ветви сосен трогают палатку,
Ночь вдоль фронта по снегу идет.

Мой город
Я не могу себе представить
Мой город - раненый, больной,
Трамвай, идущий от Заставы,
Застигнутый в пути войной.
Театра скорбные колонны,
И груды щебня позади,
И толпы женщин утомленных,
С детьми, прижатыми к груди...

Воронеж! Город белых улиц,
Окраин пышные сады,
Вот тополя его, сутулясь,
Окутались в огонь и дым…
Он плыл рекою голубою,
Он солнцем огненным сверкал
И отражал меня с тобою
В озерах уличных зеркал...

Теперь там мертвые колонны,
Глазницы черные домов,
Но, взорванный и опаленный,
Он нашу заслужил любовь
За то, что встал могучей силой,
Врагов под пеплом погребя,
Еще обширней и красивей,
Воронеж, выстроим тебя!