Командир группы ВДВ из Ольховатки про 10 месяцев службы в зоне СВО, спасение мирных под обстрелами и любимый АК-74

Иван К. из Ольховатки Воронежской области отправился служить в зону СВО добровольно. Подписал контракт только с третьего раза - то отказывали из-за статуса многодетного отца, то документы были порваны любящей супругой, которая не хотела отпускать мужа на фронт… Уходил воронежский боец из Тулы. Там предложили пойти служить в ВДВ, и Иван согласился. Дома сильного и целеустремленного папу всегда ждут трое детей. 

В зоне спецоперации Иван пробыл в общей сложности 10 месяцев, и готов продолжать службу даже после двух ранений, полученных в ходе боевых действий. Подлатали - снова в бой, со своими парнями, осознающими важную роль командира на полях сражений. После второго ранения, полученного в марте, вопрос возвращения к боевым товарищам повис в воздухе - врачи в госпитале обнаружили у 36-летнего бойца порок сердца, который теперь предстоит подтвердить комиссии в Москве. Пока этот вопрос решается, Иван продолжает стоять на защите Родины.

О том, как проходила служба, спасении мирных жителей и любимом оружии командир штурмовой группы ВДВ Иван рассказал в интервью "Воронежским новостям".

Вы родились в Воронежской области?
Я родом из Казахстана. Меня бабушка, мама отца покойного, привезла сюда с дядькой. У нас в семье пять братьев и две сестры. Тесно было в одном доме, купили второй. Один с одной стороны, второй - с другой стороны деревни. Ходили к друг другу каждый день и в школе виделись. Я изначально приехал в гости, учился тогда в 7 классе. Доучился, в 2005 году женился и через два месяца ушел в армию.

Когда решились уйти добровольцем?
Когда началась спецоперация, я приехал в военкомат. Сперва нельзя было: многодетная семья, отец троих детей... Потом пошел снова через время, уже на полгода взяли. Я взял контракт, прошел медкомиссию, а жена нашла и порвала [прим. ред. - улыбается]. Поехал в третий раз, взял документы уже на три месяца. Позвонили, спросили: "В ВДВ пойдешь?". Я сказал, что пойду. В итоге нас, несколько десятков человек, отвезли в Тулу, уходили с 51-го полка ВДВ 106 Дивизии. Контракт у меня закончился 21 сентября прошлого года. И все, и остался там, контракт больше не расторгал.

У Ивана очень много историй про семью, про боевых товарищей. Например, на 23 февраля бойцы под командованием ольховатского бойца получили открытки от школьников. В числе учеников-авторов открыток - обучающиеся одной из местных школ. Читали, радовались, а от одного письма даже плакали. Одно из самых важных поздравлений переслала супруга Ивана - видеооткрытка от сына, которую он записал вместе с одноклассниками. Адресована она была отцам школьников, сделана с любовью.

"Ты будешь первый в моем списке"

Где служили?
Попал в учебку в Московской области, потом нас отобрали несколько человек и отправили учиться на операторов котельных установок. Отучились 4 месяца, нас вернули обратно. Приехал майор с морской пехоты. Высокий, худой, правда, но высокий [смеется]. Он заходит, я говорю: "О, моряки приехали", он на меня посмотрел и говорит: "Ты будешь первый в моем списке". И все, меня и ребят забрал в Ленинградскую область. Там был уже я был командиром отделения, замкомандира взвода, старшиной роты. Это береговая охрана, Военно-Морской флот.

В спецоперации участвовали от ВМФ?
Мы шли как штурмовики.

До этого участвовали в боевых действиях? 
Нет, когда служил в армии, проходила операция в Сирии, но нас там не было.

Командиром стали сразу?
Первый раз я заходил замкомандира взвода, а второй раз, когда поехал уже после первого ранения, пошел командиром штурмовой группы. 

Тяжело такую роль выполнять?
Нет, я думаю, не тяжело. Самое главное, чтобы понимание было у товарищей, кто находится с тобой, чтобы знали, куда они идут и на что они идут. Если товарищи это все понимают, все становится легче, намного легче.
Есть группа, командир группы и две подгруппы. Нужно было распределять товарищей по этим направлениям, ставить командиров, и они уже отвечают за свое отделение. А я руковожу всем составом. Нам дается направление, мы по этому направлению двигаемся, и командир группы дает указания командирам подгрупп, а они уже определяют, кто на разведку пойдет или еще куда-то.

В каком направлении двигалась ваша группа?
Я был в одном направлении постоянно, так как мы шли от ВДВ. У нас было направление Артемовска. Артемовск, Соледар. Там было много подразделений, не только ВДВ. Был с братом на одном направлении.

Брат сейчас служит?
Он сейчас в отпуске, живет на Севере. Камчатка. Он там по контракту служит и оттуда уходил на СВО.

Тоже добровольцем?
Нет, он контрактником уходил. В их группе было 15 человек, шли по направлению Волновахи. Я получается был с этой стороны, где Артемовск, а он с другой [показывает две противоположные точки]. Я выехал раньше - меня ранило, я уехал. Только я вернулся, он заехал. Месяцев девять мы были на одном направлении и не пересекались. Не было возможности пересечься. Его ранило 24 марта. 25 марта у моей дочки был день рождения, а у меня не получалось выехать поздравить. Поехал 26 числа. Поздравил дочку и мне супруга сказала, что Валентин ранен. Я приехал к комбату отпроситься съездить в госпиталь к нему, отпустили. 28 числа в нас стреляет танк и осколком задевает меня. И на следующее утро, 29 числа, я еду не в отпуск, а в госпиталь. Когда жене позвонил, сказал, что немного задержусь [говорит с улыбкой]. Она поняла.

Победа будет за нами?
Конечно! Солдат с вражеской стороны мало, у них в основном поляки сейчас воюют, украинцев как таковых уже и нет. Подоляку [Юрий Подоляка, блогер] слушаете?

Да.
Может слышали, он как раз говорил, что у ВСУ уже последние силы. А что будет дальше? Они же сейчас мобилизуют тех людей, которые не способны воевать и даже инвалидов с детства.

Детей мы выносили на руках

Как себя показывает враг в бою?
Была ситуация, когда мирные прятались в здании, и напротив находились ВСУшники. И наши уже хотели штурмовать, но, когда мирные рядом, мы не стреляем: ни артиллерия, ничего... И вот, когда мы собирались штурмовать, мужчина вышел из подъезда, ВСУшники его взяли и расстреляли практически в упор [опускает глаза, тяжело вздыхает]. Они видели, что это мирный. Мужчина лет за 60. Потом уже, когда мы штурмовали здание, увидели всех, кто остался: восемь мирных жителей, несколько детей. Детей мы выносили на руках, потому что кругом обломки боеприпасов, "лепестками" [противопехотные мины] все закидано, надо идти только по тропинке.

Пленными обменивались с ВСУ?
Да, было.

Вы говорили, что спасли мужчину из пожара, как это было?
Это у нас старший прапорщик, да.

Купались в бане получается, слышу хлопок. А мы находились в соседнем здании, но в одном дворе. Выскакиваю на крыльцо, а баня полыхает, ну, от входа. Внутри было четверо: три человека выскочили сами. Обожженные, но выскочили. А одного нету. Я спрашиваю у ребят: "Где он?". Они друг на друга смотрят, ничего не отвечают. Я ж туда, в баню... Заскочил, света же нету, руками все ощупал - не нашел его. Сперва в парилке посмотрел, не было, потом выскочил, воздуха опять набрал, заскочил в другую сторону, там тоже не было. И осталось только одно место, где раздевалка. Там же стояло зеркало. Потом уже, когда разговаривал с ним [пострадавшим в пожаре], он рассказывал, что потянул за дверь, думал это выход. Но нет - зеркало висело на двери от шкафа. И эта дверь в итоге упала на него и накрыла, и все. Там было нечем дышать. Я забежал с фонариком от телефона в руке, увидел его, откинул дверь, а он обожженый, скользкий. И уже на выходе, когда дотащил его, сам вдохнул эту гарь. Дышать тоже нечем, пацанам кричу: "Забираем!", а они уже вход затушили. И вот мы его вытащили на улицу, наверное, с полчаса приводили в чувства. Потом приехали медики, обработали и забрали. Его потом ввели в искусственную кому, обожжен был дыхательный канал почти полностью. Спустя время он сам впал в кому, позже уже очухался, и вот, уехал 22 числа [августа; в зону СВО].

Ранения получили при обстрелах?
Первое - попали под минометный обстрел. Нас после него уже не ждали, потому что связи не было (рации сели). Думали, что нас уже нет. Когда все притихло, мы вышли. Снаряд залетел мне под окоп, в метре от окопа, а меня выкинуло через посадку, сжало и выкинуло. Окопы маленькие были, по колено. Это было 22 июля прошлого года.
А второй раз, когда танк отработал. Я упал в колею, мина в метрах двадцати взорвалась, и осколок попал мне в ногу. Нога чуть-чуть выглядывала из-под земли. Не полностью, получается, я ее спрятал: тело полностью ушло, а нога осталась. И вот, он [танк] мне закинул осколок и повредил икроножную мышцу, мягкие ткани. 29 марта я должен был ехать в отпуск, а 28 марта меня ранило.

После второго ранения выяснилось, что у бойца порок сердца. Его отправили на обследование, а позже болезнь подтвердили местные врачи. "Ставят категорию В," - говорит Иван. Теперь документы направят в Москву, где данные должны подтвердить. Несмотря на это, мужчина все равно хочет вернуться в бой.

Когда лежал в госпитале в Саратове, кардиолог меня вызвала и говорит: "А вы знаете, что у вас порок сердца?" А я ей отвечаю: "36 лет прожил и не знал, вы первая мне говорите". Она просто утвердила: "Знайте". Нагрузок сильных больше нельзя делать, и врачи меня больше не пропускают [вернуться в зону СВО].

Что будет, если в Москве это подтвердят?
С Москвы придет ответ с подтверждением, а потом уже с учетом этого подтверждения нужно писать рапорт на увольнение по состоянию здоровья.

А сейчас как себя чувствуете?
Нормально. Ну, как обычно. Просто бегать, например, не могу уже. Сейчас пробежишься немного - дышать нечем. 

Когда были еще на поле боя, это ощущалось?
Когда второй раз пошел, да. Обмундирование когда на себя наденешь - это еще 50 кг сверху своего веса, - буквально 100 метров пробегаешь и все, падаешь, сил нету просто. И это ты только свое несешь, а надо же еще товарищу помочь, что-нибудь взять, "быка" [боекомплект] захватить пару коробков, пару "улиток" [магазин с боеприпасами к гранатомету]. Они еще килограмм по 12-15. А это еще и неудобно, а еще же и автомат, а РПГ [ручной противотанковый гранатомет] и "Стрелы" [переносной зенитный ракетный комплекс]? 

Награды успели получить за 10 месяцев службы?
Да, должны наградить несколькими медалями.
В этом году на 9 мая должен был встретиться с губернатором. Мне позвонил ветеран боевых действий, говорит, губернатор приедет, попросил, чтобы нас всех вместе собрали. Мы тогда приезжали домой с парнишкой, в одном подразделении с ним были, он тоже из Ольховатки. И вот мы встретились, ждем, и нам говорят, что не получилось у него. Но нас глава Ольховатского района поздравил, благодарности от него получили, пообщались, был еще пожилой ветеран Великой Отечественной. Посидели, чай попили.

А парнишка-земляк вернулся обратно, в зону СВО?
Да, он уехал недавно. После первого ранения он больше года дома пробыл, и вот, отправился обратно.

Пробуют, стараются, справляются

Как готовитесь к бою?
Тренируемся постоянно, молодые ребята с нас пример берут. Пробуют, стараются, справляются. Перезарядка магазина тоже, это все очень быстро, секунд 30, тебе туда надо 30 патронов загнать. У меня были специальные дорожки, быстрый заряд называются, и вот, я их заряжал в свободное время. Допустим, рожок у меня пустой, 7 секунд и он у меня полный.

Есть у вас любимчики из вооружения?
АК-74М. Это самый простой автомат. Разбирается легко, собирается легко, чистится. С закрытыми глазами даже в темноте его можно разобрать и в обратном порядке собрать. Говорят, АК-12 еще хороший, но я не пробовал. Один раз как-то брал его, но только разбирал, неудобно. А 74-й быстренько разобрал, маслом чуть-чуть пролил, протер, обратно собрал - все. Привычка уже.