Ковалев. Дон Кихот Смутного времени. 

Правдива смерть, а жизнь бормочет ложь. Александр Яковлевич Ковалев был вторым по счету губернатором Воронежской области в постсоветское время (11 апреля 1992 - 17 сентября 1996) и, спустя четыре года после отставки, был избран уже не поймешь каким по счету, седьмым, наверное, мэром Воронежа (29 декабря 2000 - ноября 2003), ушел досрочно, выдавили. Еще избирался народным депутатом РСФСР (1990-1993) и сенатором (1994-1996), директором завода «Тяжмехпресс» тоже избрался - трудовым коллективом в 1988 году, собственно, с этого все и началось. Ковалеву были присвоены звания Почетного гражданина Воронежа (2002) и Воронежской области (2021). В эти несколько строк можно уложить эпоху и назвать его именем. 

Эпоху перемен. Бывают ли перемены к лучшему или к худшему? Для отдельного человека - да, для страны - вряд ли. Просто что-то долго накапливается, а потом прорывает. Как дамбу. Кого-то эта большая вода выносит наверх, кто-то тонет. Ковалева вынесла и носила еще лет пятнадцать. Он вошел в историю, приняв Воронеж с талонами на водку и оставив его без трамвая. Интересно, согласились бы те, кто сегодня плачется о невозможности прогуляться по трамвайным рельсам и ставит это в вину новопреставленному, вернуться в мир, где водка, точнее весь алкоголь, или детское питание и много еще чего, было по талонам, а чтобы получить эти талоны, надо еще и отстоять нехилую очередь? Или, из другой, но тоже ковалевской эпохи - ждать пенсию и зарплату бюджетника по полгода и больше, согласились бы? Не надевайте чужих ботинок, болтуны. Они будут вам не по размеру.

В глухомани, где водятся серые волки 

По документам Александр Яковлевич родился 13 сентября 1942 года в селе Лещаное, 13 километров к Юго-Западу от казацкого поселения Воробьевка. 500 дворов. Рядом лес - дубы, клены, липа и, особенно, орешник, иначе - лещинка, лещина, которое дало имя будущему селу и железнодорожной станции дороги Харьков-Балашов, построенной еще при царе. В день мимо проезжало один-два поезда. Потом в окрестностях села стали разрабатывать каменные и меловые карьеры, при Советской власти были колхоз и заготконтора - принимали овощи на засолку, построили кирпичный завод, отгружали со станции, снабжали стройматериалом все соседние села. Рядом с селом был хутор Ковалевский (теперь это один населенный пункт), названный по имени братьев-первопоселенцев Коваленко. Так что, фамилия у Александра Яковлевича, скорее всего, менянная. Отец точно был Коваленко. Никаких Ковалевых в Лещаном нет. Здесь все и по сей день размовляют на балачке. Не на мове, но и не «говорят». Ковалев всегда называл себя «хохлом», не украинцем. В самоназвание «хохол» ничего, кроме теплоты, не вкладывал. По паспорту - русский. По выговору, по прищуру, по ироничной, бесенячей хитринке в глазах - южно-русский.

Дата рождения тоже изменена. Будущий губернатор родился не в сентябре, а в апреле. Тогда детей старались записывать позже - на случай войны. Хотя, когда он родился, война уже шла. Фронт в ста километрах. Штаб фронта в Калаче, в 25 км, наверняка в Лещаном стояли какие-то части. После войны - голод. Суховей выдувал урожай три года подряд. Это уже Ковалев должен был помнить. Здесь окончил семилетку и потом вдвоем с отцом уехал в Воронеж, отца перевели по работе. Про отца и вообще про семью ничего не знают даже самые близкие Александра Яковлевича. Но, скорее всего, отец работал на железной дороге. И потому что из колхоза или заготконторы никто никуда не мог «перевести» - никаких паспортов в деревнях не было, и потому что сын поступил в престижный по тем временам техникум железнодорожного транспорта. Видимо, пошел по стопам. 

Будет правильным вставить в текст длинную, очень много говорящую цитату о Ковалеве из летописи села Лещаное: 

«У этого человека особое понимание малой родины, той жизни, которой он жил. Лещаное в его сердце всегда было и будет главным местом на Земле. Для него не важно, что там никого не осталось из его родни. Детскую любовь к родным местам ничем не вытравить. Кто-то, может быть, забывает о своих одноклассниках, односельчанах, друзьях детства. Кто-то проходит с этой памятью всю жизнь. Так и Александр Ковалев, уже, будучи губернатором, довольно часто наведывался в родные места. Преобразования в селе начались с приходом Ковалева к руководству областью. Но не надо думать, что Александр Яковлевич решил вывести родное село вперед за счет других. Село Лещаное привели в порядок. Построили школу, заасфальтировали дороги, провели газ, водопровод, телефон. Все делалось по линии области, по областным программам. Потом, когда стал мэром Воронежа, продолжал начатую работу. Укрепили школу, оснастили оборудованием, открыли и привели в божеский вид, заброшенный Дом культуры. Оставив, кресло главы города, он продолжает помогать родному селу. Очень много Ковалёв сделал для школы. К началу нового учебного года (2005 год) Ковалев привез новые столы и парты, компьютеры, видеокамеру, лыжи, мячи, кухонное оборудование. Следующим летом сделали капитальный ремонт пищеблока, поменяли плиты, морозильные камеры, холодильники, всю утварь. Через год заменили кровлю на новой школе. Отремонтировали водопровод, поменяли освещение. В 2009 году с его помощью была газифицирована школа. Ежегодно 1 сентября Александр Яковлевич привозит первоклассникам подарки, каждую четверть выплачивает отличникам всей школы стипендию. Благодаря чему остальные дети стали лучше учиться. Сейчас в школе девяносто восемь учеников. Школа малокомплектная, но зато средняя. Если бы не вмешательство Ковалева, то ее бы давно перевели в разряд девятилетки. Что значит для села школа. Год бы родители с детьми помучились, отправляя их на учебу в другое село, а потом бы просто уехали. Воспитатели детского сада, родители и детвора тоже ощутили на себе заботу Александра Яковлевича. Всего ребят-то не больше двадцати, но и им надо расти в человеческих условиях. Помог провести канализацию, водопровод. Нашел вместе с сыном, которого также приобщает к своему делу, организацию, смастерившую для детсада столы и стульчики. Привез детские игрушки. «Это мелочи, - считает Ковалев, - но если этим не заниматься, жизнь на селе станет хуже». 

И еще приведем одну биографическую справку, теперь уже о жизни в Воронеже: «С 1964 года работал в Воронеже: машинист тепловоза на заводе оборонной промышленности, в 1966—1972 годы — мастер, старший мастер завода тяжелых экскаваторов им. Коминтерна; в 1972—1977 годах — старший мастер тепловозоремонтного завода им. Дзержинского, в 1977—1980 — мастер участка, инженер-технолог, инженер-конструктор, начальник отдела снабжения, старший мастер механического завода № 6 города Воронеж. В 1980 году — старший инженер-диспетчер в воронежском производственном объединении кузнечно-прессового оборудования им. Калинина; в 1980—1987 годы — заместитель начальника цеха, начальник отдела материально-технического снабжения производственного объединения по выпуску тяжёлых экскаваторов им. Коминтерна. С 1987 года — заместитель генерального директора, с 1988 по 1991 год — генеральный директор производственного объединения по выпуску тяжёлых механических прессов «Воронежтяжмехпресс». 

До 46 лет Александр Яковлевич жил жизнью обычного советского горожанина, заводчанина. Даже получением высшего образования не озаботился, в КПСС, правда, вступил, без этого никакую карьеру не сделать. Диплом политеха ему «подарили» уже в середине девяностых. А-то неприлично же - единственный в стране губернатор со среднетехническим образованием. В 1988 году горбачевская перестройка ввела странную моду на всенародные выборы директоров промышленных предприятий. Только что появившийся на ТМП по разнарядке КПСС Ковалев сумел убедить трудовой коллектив проголосовать за него. Сопротивление горкома КПСС было колоссальным. Проиграй тогда Ковалев, его бы помножили на ноль. Но он выиграл. Выиграл потому, что он и тогда, и потом был своим для народа и чужим для власти, для номенклатуры, как говорили тогда, для элиты, как сказали бы сейчас. 

Он потому и ездил все время на свою малую родину - брал у нее силу. Силу быть собой. Еще - лес. Главной привычкой расслабиться для непьющего-некурящего Ковалева-начальника было доехать, сам за рулем, после рабочего дня до леса и ходить-ходить в одиночестве, приводить мысли в порядок. Вокруг него всегда, до последнего дня было много и друзей, и единомышленников, и близких. Но он всегда казался мне одиноким человеком, который умел отдавать, но не брать. Отдавать, в первую очередь - любовь. К жизни, к людям, к женщине. Хватало ли любви ему самому? Эту тайну он унес за черту, где любить более невозможно. 

Чужой во власти

При СССР Ковалев прожил 49 лет, но совком его назвать сложно. Не был он и антисоветчиком. Будет справедливым сказать, что его взгляды, с которыми он вошел в историю, сформировались на самом излете СССР, когда уставшая сама от себя империя доживала последние дни. Когда все хотели перемен, но не знали - каких. До 46 лет у Ковалева была обычная жизнь мастерового человека, потом снабженца. А потом «дамбу» прорвало и его вынесло наверх, и несло, крутило, но не сумело поглотить. У него было звериное чувство власти, но не основанное на умении плести хитрые аппаратные интриги, а на умении приближать тех, кто моложе, умнее, талантливее себя и приблизив, доверять. Даже, если потом с этим человеком личные отношения не сложились. К последним надо отнести сразу двух его первых заместителей - Геннадия Макина, которого он возвысил, когда тому было всего 32 года, и профессора-экономиста Бориса Преображенского, с которым оказалось полное несовпадение темпераментов. Да и к интеллигенции в целом Ковалев испытывал подсознательное недоверие. Всегда ждал подвоха или подлости. Кстати, оба - и Макин, и Преображенский - потом Ковалева сдали. Но если, кто-то западал ему в душу, как политолог Борис Артемов, историк Павел Кабанов, юрист Вадим Бирюченко, военные Александр Воробьев и Анатолий Гольц или спортсмен-кооперативщик Валентин Котляр, то это оставалось на всю жизнь. К новым людям привыкал тяжело. 

Теперь, наверное, уже никто не вспомнит, чего такого наговорил Ковалев работягам «ТМП», чтобы они его избрали директором. Народным директором. Ковалев - никогда не относился, особо подчеркну, к касте «красных директоров», которые кажущуюся косность взглядов совмещали с профессионализмом узкого профиля. Ковалев, как спели бы The Beatles, был Working class hero. Героем рабочего класса. Он пришел на волне популизма и оставался популистом все время нахождения у власти. Не вкладываю в это слово никакого негативного смысла - был из народа, умел общаться с народом, умел нравиться народу, умел извлекать из этого политическую выгоду.

Если директором ТМП Ковалева сделал случай, то дальше его двигал вверх этот самый популизм. Рейтинги Ковалева всегда зашкаливали, все пятнадцать лет. Даже когда он работал от города за несколько тысяч километров, он оставался самым популярным человеком в Воронежской области. В чем-то Гулливером, в чем-то Дон Кихотом. Как совместить Рыцаря печального образа и Героя рабочего класса? И у того, и у другого - море врагов, неважно реальных или мнимых, а жизнь - борьба. 

Главным врагом Ковалева все пятнадцать лет была эта самая партноменклатура/бюрократия/аппарат/элита/элитка, чем-то напоминающая ветряные мельницы. Ковалев одерживал над ней победы в генеральных сражениях, но на дистанции проигрывал. Он проиграл трижды: в 1996 году, когда его выкинули из губернаторов, в 2000 году, когда ему, самому популярному политику, так и не дали в губернаторы вернуться, и в конце 2003 года, когда вынудили уйти из мэров. Жестко и бесцеремонно.

А пока еще жив СССР. Александр Яковлевич стал знаменитостью на весь Воронеж, сразу же после избрания директором, благодаря китайским пуховикам. Самые тяжелые в мире прессы воронежского производства в Китай отравляли и до него, но он, снабженец, догадался получать за них не деньги, а китайский широпотреб. И главный хит сезона - пуховики. И выдавать ими зарплату. 1988 год - в стране практически нет нормальной одежды. Очень скоро в китайских пуховиках «от Ковалева» ходил не только весь ТМП, но и половина Воронежа. Имя Ковалева было на слуху у всех. Сарафанное радио сильнее любых видов рекламы. Потом, спустя много лет, Ковалев, немного стесняясь, говорил, что на бартерных операциях вряд ли можно было заработать большой авторитет. Лукавил. И да - он был, точнее - бывал, лукав, но без коварства. Он понимал, что главный капитал политика - люди, и всегда старался завоевать симпатии, даже самых незначительных, с точки зрения иерархии, людей. В нем было много благородства, но только когда это не касалось посягательств на полноту его власти. Он умудрялся быть врагом системы и быть встроенным в эту систему одновременно.

Весной 1990 года Ковалев (пуховики помогли) был одновременно избран народным депутатом РСФСР и городского совета. Таким образом, Александр Яковлевич получил сразу два рычага для того, чтобы двигаться дальше вверх. Стоит ли напоминать, что вместе с Ковалевым нардепом РСФСР избрался Борис Ельцин, тогда просто опальный, но очень популярный замминистра строительства. Воронежский горсовет, разделенный надвое между демократами и коммунистами, утонул в дебатах и дележке власти. Ковалев относился к умеренным демократам, тем, кто были за перемены, но партбилет держали в кармане. От радикалов-либералов («гнилой интеллигенции») старался держаться на дистанции, но ни высокомерия, ни презрения не высказывал. Понимал, что и «эти» могут быть полезны. Вокруг Ковалева сразу образовался кружок преданных депутатов-поклонников. Часть из них Ковалев, став губернатором, возвысит: полковник Гольц станет мэром Воронежа, майор Воробьев сенатором. 

Летом 1990 года Ковалев был доверенным лицом Ельцина по Воронежской области на выборах президента РСФСР. Тогда это был статус, из доверенных лиц еще не делали политтехнологическую массовку. На многотысячном митинге Ковалев выступал вторым после будущего президента, с которым стоял бок о бок, толпа обоих встречала восторгом и овациями. Спустя 12 лет в биографии Ковалева, ставшего мэром, будет и другой, не менее многочисленный митинг, когда толпа подстрекаемая профсоюзами, требовала головы Ковалева за четырехкратный (!) рост коммунальных тарифов. Как допустил популист Ковалев самую непопулярную меру в истории политического Воронежа? Это тоже был популизм. Тарифы сразу после митинга были отменены, а деньги из вышестоящего бюджета получены. 

Мы перескочили. После победы Ельцина Ковалев приклеился к модному тогда вице-президенту Руцкому и стал создавать движение «Коммунисты - за демократию». В 1993 году, когда его «друг» Руцкой защищал «Белый дом» под дулами танков, губернатор Ковалев произнесет: «В Москве без нас разберутся, а нам к зиме готовиться надо». 

В августе 1990 года Ковалев был избран председателем горисполкома, то есть мэром. Это было, пожалуй, самое мрачное время разложения власти и страны. За пару месяцев Ковалев понял, что быть винтиком в управленческом механизме - это не его, и это значит похоронить свой рейтинг, и с крылатой фразой: «Без талонов на водку я городом руководить не могу» добровольно ушел в отставку уже в октябре. Но из политики никуда не делся.

«Путч» ГКЧП Ковалев встретил на курорте, откуда утром 19 августа прислал телеграмму в горсовет. «Возмущен действиями ГКЧП, выхожу из КПСС». Правда, спустя девять лет на выборах 2000 года, Ковалев уже утверждал, что «свой партбилет никуда не девал». Ветер людских симпатий изменился - Ковалев всегда умел чувствовать этот ветер. Всегда был озабочен своим имиджем, хотя такого слова еще не знали. Подкармливал прессу с первого дня в политике. Став губернатором, почти четыре года еженедельно выходил в прямой эфир телевидения, где громил врагов, цены и сорил афоризмами. 

После ГКЧП и роспуска КПСС первым «малосольным» губернатором Воронежской области стал номенклатурщик Виктор Калашников, продержавшийся в кресле всего 150 дней. В течение которых распался Советский Союз и наступила шоковая терапия имени Гайдара и приватизация имени Чубайса. В январе 1992 года началось так называемое «автомобильное дело», в котором засветилось в качестве организаторов слива ближайшее окружение Ковалева - Гольц и Воробьев. После публикации о неправильном распределении автомобилей, которые тогда не были еще только средствами передвижения, Ельцин отправил Калашникова в отставку. Этой истории в декабре в связи со смертью Калашникова мы посвящали большой материал и задавались вопросом: принимал ли Ковалев участие в давней интриге или нет. Кому интересно, подробности по ссылке.

11 апреля 1992 года Александр Ковалев указом Ельцина был назначен губернатором Воронежской области. Путь от никому неизвестного заводского снабженца до высшего должностного лица области он проделал меньше, чем за четыре года. Пожалуй, еще раз воспользуемся биографической справкой. Иначе наше повествование перерастет в роман. 

«1 декабря 1993 года был избран в Совет Федерации. С января 1996 года входил в состав Совета Федерации РФ по должности. 18 сентября 1996 года досрочно сложил полномочия губернатора и был назначен полпредом Президента РФ в Республиках Северная Осетия-Алания и Ингушетия. С 1999 по 2000 год — торговый представитель РФ в Украине. 24 декабря 2000 года был избран мэром Воронежа, набрав 43% голосов избирателей. 3 ноября 2003 года ушёл, снова досрочно, в отставку». 

Справка не покажет всей остроты борьбы за власть, которую вел «народник» Ковалев против управленцев старого, советского типа. С кем его только не сравнивали за это время - и с Ельциным, и с Черномырдиным, и с Жириновским. Сейчас бы, наверное, с Трампом сравнили. Но все это не то. В диком краю и убогом много таких мужиков. Слышен по вашим дорогам радостный гул их шагов.

За год до последней отставки, в 2002 году, мэр Ковалев занялся демонтажом трамвайной инфраструктуры. Муниципальные трамваи ходили пустыми, проиграв конкуренцию частным автобусным перевозчикам, проедали чуть не четверть бюджета города, который областная власть урезала как могла. Межбюджетные войны были нормой Ковалевской эпохи. Но главное - на землю под депо положила глаз семья генерал-бизнесмена Андреева, главного силовика той поры. 

За Ковалевскую эпоху страна, а вместе с ней и Воронеж, на прилавках, которых не было ничего, кроме рыбы хек, и водки по талонам, литр на месяц, пережила девяностые со спиртом «Рояль», выжила и избрала нового президента. За пятнадцать лет изменилось все. Эпоха Ковалева сменилась эпохой Путина. Время разбрасывать камни закончилось, вернулось время их собирать. Новую эпоху Александр Яковлевич провел на пенсии. Со всеми, положенными по статусу удобствами и массой нерастраченной любви.

Три дня назад его не стало.

Александр Пирогов