Затоваренная бочкотара. Требуйте долива после отстоя!

В ноябре 2022 года на «Авито» появилось объявление о продаже единственного в России завода пивных кегов «Янберг». Единоличный владелец предприятия Ян Белоглазов хочет получить за завод 200 миллионов рублей. Покупателей за полгода так и не нашлось. А уже весной сначала Новоусманский районный суд, а затем и Арбитражный суд Воронежской области отказались принимать исковые заявления господина Белоглазова к администрации Новоусманского района о признании права собственности на недвижимое имущество – распиаренное предприятие оказалось самостроем. Почему никто из органов власти до сих пор не поставил вопрос о сносе незаконного строения и работающего в нем уже семь лет предприятия, остается только догадываться. Но сама история «Янберга» настолько увлекательна, что на ее основе впору писать роман. Не рыцарский, конечно, а плутовской.  

«Ранним апрельским утром 2007 года с поезда Воронеж - Калининград сошел предприниматель Ян Белоглазов. Он занимался скупкой и перепродажей пустой неновой тары по всей стране, и проделать путь длиною 1800 км его заставило необычайно выгодное предложение», - журналист «Форбс» откровенно стебался над героем заказной статьи, чуть ли не прямым текстом сравнивая его с Остапом Бендером. Не хватало только деревни Чмаровки и беспризорного, которому была брошена бессмертная фраза про ключ от квартиры, где деньги лежат. Юмор «Форбса» был тоньше. Автор троллил почти незаметно: «Удастся ли фабриканту привлечь к сотрудничеству крупнейшие пивоваренные корпорации Efes, Heineken, Debeers?» Статья у нас в Воронеже наделала много шуму. Пометки «На правах рекламы» не было, а «Форбс» ни про кого из воронежских бизнесменов раньше не писал. Понты, однако, вышли боком. И довольно быстро: уже через полгода у Яна начались серьезные неприятности с грозной организацией под названием ФСБ.

Литературные аллюзии «Форбса» были не случайны. Ведь именно «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок» блистательно продолжили традицию средневековой пикарески. Уточним, что в момент, когда нога «пикаро»-Яна ступила на калининградский перрон, герою было всего 22 года, а 200 тысяч рублей первоначального капитала были заняты у знакомого. Целью вояжа была скупка всей бэушной металлической тары - стальных бочек -  Калининградского винзавода. Белоглазов выложил деньги на бочку и всё купил – 400 штук.

Далее «Форбс», со слов самого Яна, описывает его становление как бизнесмена: со студенческой скамьи все время чем-нибудь торговал – шашлыки, солнцезащитные очки с Черкизона, арендовал машины-бочки с разливным квасом. Лето было холодным, и квас не пошел. Зато Ян нашел «тему», которая будет кормить его еще долго - беушные кеги по 30 и 50 литров.

По путаным показаниям, данным «Форбсу» наценка на бэушные кеги составляла от 20 до 300%. «Я говорил клиентам, что у меня много кегов, хотя на самом деле не было ни одного», - откровенничал Белоглазов. При этом Ян умудрялся еще и демпинговать. Крупняк с ним не связывался, а вот «крафтовые» пивоварни – за милую душу. Когда пивной металлолом в России кончился, Ян начал пылесосить Украину. Затем добрался до Европы – закупал бывшую в употреблении бочкотару в Чехии, Германии и Польше. Молодой человек был энергичен, заточен исключительно на зарабатывание денег. Неизвестно даже сумел он закончить экономфак ВГУ или же забросил учебу. Позитивный, улыбчивый, коммуникабельный, он пёр и пёр вперед по дороге, вымощенной бочкотарой. Рынок сбыта постепенно разрастался. Лучшим годом по обороту был 2010 год - 500 миллионов рублей и 140 тысяч перепроданных кегов. Так он сказал «Форбсу». Тут откровения Белоглазова сильно расходятся с финансовой отчетностью, которая есть в открытом доступе. ООО «Янберг контейнер системс», будущее основное юрлицо кегной (кеговой?) фабрики, тогда еще показывало нулевую выручку, а вот зарегистрированное в 2008 году почему-то в Курской области ООО «Руспром» в 2010 году сработало с выручкой 226 миллионов. Сопоставляя одно с другим, понимаем, что одним из основных секретов этого бизнеса является черный нал. Сам же «Руспром» проработал де-факто лишь один год и был ликвидирован путем присоединения к какой-то «помойке» в феврале 2012 года.

Но «тема» не бывает вечной. Конкуренция на рынке бочкотары усилилась. И Ян решил стать «фабрикантом». А, может, и не Ян, а его жена, которая в дальнейшем будет называть себя «соинвестором» кегной фабрики. Жена Яну досталась яркая, ушлая, знаменитая и очень шумная - Елена Алехина. Удачное название «Янберг» это она придумала.

Вот нашла себе какого-нибудь мужа

Легенда гласит, что летом 2009 года Ян перелез прямо в тапочках через забор прекрасной, но отцветающей куртизанки. «Я уже давно ищу любовника молодого, покорного, беззаветно влюбленного, не требующего ничего, кроме моей любви», - такие, или примерно такие слова услышал Ян от дамы с камелиями и остался здесь на целых десять лет.  

Елена Алехина – одна из видных представительниц воронежской тусовки, владелица, теперь уже бывшая, глянцевого журнала, полученного в подарок от местного компьютерного олигарха. Журнал точно не был сильно прибыльным. Годовая выручка (от 5 до 11 миллионов в год) позволяла понтоваться на свои, плюс шмот по бартеру за рекламу. Но типография съедала не меньше половины выручки. А еще дизайнеры, фотографы, рекламщики. В общем, не бизнес, а образ жизни. Прокормиться с журнала при ее образе жизни Алехина не могла и честно это признавала. Зато новая избранница Яна знала все ходы и выходы полусвета, хотя непонятно, как это могло помочь молодому мужу в продаже бочкотары. Ян буквально носил Елену на руках. Родилась дочка. Надо сказать, что Алехина была дамой, довольно дорогой в обслуживании. С этим у Белоглазова до поры до времени вопросов не возникало, хотя на оборотных средствах бизнеса сказывалось отрицательно. На сережки для Алехиной можно было месяц платить зарплату всем заводским работягам. Но это мы чуть вперед забежали - завод и работяги появятся только в 2016 году.

Была ли дорогая жена финансовой обузой для продавца бочкотары, или наоборот стала его музой, благодаря которой и возник завод? Вопрос отчасти риторический. Но факт остается фактом: через четыре года брака, в 2013 году, Ян Белоглазов, по его же рассказам «Форбсу», стал продавать вдвое меньше бэушных кегов по сравнению с 2010 годом, всего 70 тысяч штук, а прибыль упала с 20% до 3%. «Мы стали неконкурентноспособными по цене. Нужно было либо уходить с рынка, либо начинать производить самим».

Бизнес-план: никакого бизнес-плана

Весной 2014 года Ян купил земельный участок под строительство завода в Бабяково. Продавцами выступали отец и сын Енины, которым в свое время непонятно как достался громадный участок в 175 га в ближайшем пригороде Воронежа. В 2012 году Енины на полях совхоза «Новоусманский» создали частный индустриальный парк «Перспектива».

Алехина могла иметь отношение к выбору площадки. Она вращалась в кругу, близкому к мебельщикам Ениным. Например, в этот период она пыталась выйти со своим журналом в офлайн и выбрала себе в партнеры медиаменеджера Дмитрия Орищенко. Но синергии от двух распиаренных, но несовместимых видов журналистики не произошло. Бизнес-развод Алехиной и Орищенко вылился в громкие срачи в запрещенной ныне соцсети. «Шантажист», - кричала одна. «От содержанки слышу», - отвечал другой. Енины же в это время подвергались мощному информационному наезду с медиаресурсов, контролируемых Орищенко. Енины писали в прокуратуру, не помогло. Потом присылали венки «медиамагнату» - тоже мимо. В ответ кто-то спалил Дмитрию Васильевичу за одну ночь сразу две крутые тачки. Но сели Енины не за это, а за махинации с НДС на 29 миллионов путем фиктивной покупки здания как раз на территории этой самой «Перспективы». Точнее, не сели – присели. Пробыв около года в несознанке и СИЗО, Енины решили не играть дальше с огнем, признали вину, возместили ущерб, а бонусом «посадили» тюремного врача-решалу. С Орищенко решили в преддверии судебного разбирательства не воевать, а заключили выгодный мир – сдав бесплатно шикарный офис и, вероятно, с лихвой возместив стоимость сгоревших машин. Впрочем, последнее никто никогда официально не подтверждал. Благоразумие Ениных было вознаграждено двойным условным приговором.

Вот в это время и на этой земле начал строительство своего завода Ян Белоглазов. На сделку по покупке земли он принес то ли 30, то ли 40 миллионов налички. Приятели Яна предполагают, что деньгами в этот раз помог отец. О Владимире Белоглазове неизвестно ничего. Но человек с таким же Ф.И.О. и возрастом, какие могут быть у отца нашего героя, является пайщиком крупного потребительского кооператива «Исток», расположенного в Семилукском районе.

Сам Ян Белоглазов рассказывает, что планировал вложить в завод 100 миллионов рублей, но в итоге вышло в два раза больше и недостающие деньги пришлось занимать. В банки Белоглазов никогда не обращался. Да и сомнительно, что банкиры стали бы всерьез рассматривать его в качестве заемщика. Одного только отсутствия права собственности на здание, было бы достаточно, чтобы дать от ворот поворот. Белоглазов не уставал ругать банки, которые «работают на откате», и конкурентов по продаже бэушных кегов, которые «обосновались в серой зоне». Хотя, возможно, проще было бы просто оформить все документы надлежащим образом. Кто мог дать Белоглазову недостающие примерно 100 миллионов рублей, неизвестно. Но, кажется, такие суммы необеспеченные никаким залогом, мог давать только близкий человек.

Оборудование закупили в Италии на общую сумму 180 миллионов рублей. «Что такое стройка, бизнес-план, сколько стоит оборудование, для чего нужны оборотные средства – ничего этого я не знал. Я был уверен, что ничего сложного здесь нет: за месяц запустимся, за год отобьемся», - простодушничал бывший студент экономфака ВГУ перед корреспонденткой «Форбса». Завод запускался почти два года и первые – новые! - кеги выдал на-гора в январе 2016 года.

Вообще, все кеги в мире делают всего четыре фабрики – в Чехии, Германии, Испании и Бельгии. На них приходится 80% мирового производства. На что рассчитывал Белоглазов? Кажется, на русский «Авось» и еще на русский демпинг. Его кеги стоили на 20 евро дешевле западных образцов. Ян считал, что эта разница в цене будет ощутима для небольших пивоварен. «Фабрикант» простодушно рассказывал «Форбсу», что сначала «Янберг» косячил, выпуская брак и теряя клиентов, а потом и вовсе отказался от финской нержавейки в производстве, заменив ее на южнокорейскую, которая дешевле на 20%. Наивный малый, кто же такое рассказывает.

Первый год работы завода принес приличную выручку в 190 миллионов рублей. Белоглазов клятвенно обещал «Форбсу» (интервью вышло в ноябре 2017 года), что по итогам года он выйдет на оборот в 350 миллионов. По документам так и не дотянуло до двухсот. А с 2019 года выручка неукоснительно падала. В 2022 году осталось всего 67 миллионов. Кто-то, видимо, из недовольных сотрудников три недели назад выложил в Ютуб короткое видео под названием «Небольшая часть склада сегодня». Основной и единственный цех предприятия заставлен кегами почти до потолка, кризис перепроизводства. Как писал классик: «Затоварилась бочкотара, затарилась, затюрилась, с места не сдвинулась».

Уголовное дело? Нет, не слышал

«Течет по России река. Поверх реки плывет Бочкотара в далекие моря, а путь ее бесконечен», - так заканчивал свою знаменитую повесть «Затоваренная бочкотара» Василий Аксенов, у которого мы и позаимствовали название для нашей публикации.

Сразу после выхода статьи в «Форбс» Ян проснулся знаменитым. А бремя славы не дается легко. Зачем ему нужна была эта мимолетная слава? Уступил уговорам Алехиной, которой хотелось за небольшой прайс почувствовать себя «женой фабриканта»? Помогла ли эта реклама завести новых клиентов? Не очень верится. А вот пристальное внимание силовиков Белоглазов к себе привлек. Наверное, не только благодаря статье в «Форбс», но и благодаря знаменитой жене. Кстати, когда пошли срачи в той самой соцсети, выяснилось, что непосредственно с заводом была связана еще одна знаменитая женщина. В самом начале юристкой предприятия, и, кажется, никак не оформленной, работала Нина Беляева. Та самая депутатка, которая весной 2022 года вылила с трибуны Семилукского райсовета ушат грязи на русских солдат и сбежала в Прибалтику, где стала членом фарсового «правительства в изгнании», а родине получила пару уголовных дел за дискредитацию армии и призывы к терроризму, а также была внесена в террористический список Росфинмониторинга. Но до этого Беляева, она всегда была скандалисткой, обвиняла своего бывшего работодателя Белоглазова во всех смертных грехах, хотя, наверное, какая-то доля вины самой Беляевой в бедах «Янберга» все же была.

Весь 2018 год «Янберг» проверяли инспекция по охране труда и Росприроднадзор и с регулярностью выписывали предприятию административные штрафы – за отсутствие индивидуальных средств защиты у электрогазосварщиков, за отсутствие инструктажа по технике безопасности, за отсутствие разрешения на бурение скважины, за загрязнение воздуха и т.д. и т.п. Ян сначала пытался отделаться малой кровью, сам, без представителя, ходил на суды, писал апелляции, получал скощуху по административным штрафам. Но в мае привлеченные ФСБшниками в качестве специалистов представители Росприроднадзора установили двукратное превышение опасных веществ (фтористого водорода) в воздухе, при этом разрешения на выброс вообще отсутствовали, и вышли в Новоусманский суд с требованием остановить работу предприятия на 45 дней. Суд иск надзирающего органа удовлетворил в полном объеме. Надо сказать, что к этому моменту на «Янберге» висело сразу несколько неоплаченных штрафов. «Абирег» Орищенко писал, что целых полтора миллиона, но скорее всего это преувеличение.

Когда жареный петух клюнул, Ян нанял, наконец, серьезных адвокатов. Контора «Шлабович и Татарович» сумела отменить решение об остановке завода в областном суде. Белоглазов выступал лично и поклялся оформить документацию на скважину. Потом даже пытался стребовать миллион с лишним с федерального казначейства за простой, но вовремя одумался и отозвал иск. Зато все лето Алехина и ее многочисленные подпевалы в соцсетях горланили о «рейдерском захвате» предприятия. Работяги «Янберга» во главе с Яном выходили на несанкционированные митинги к областной думе. Яна даже свинтили в менты, но сразу же выпустили после профилактической беседы. СМИ выдували из мухи слона, но имя предполагаемого рейдера так никому и не назвали. Потому что не было никакого «рейдера».

А осенью того же 2018 года «Янберг» попал под уголовное дело, которое возбудил отдел полиции по Новоусманскому району. Эта история наиболее загадочна. Вероятнее, всего материалы оперативно-розыскных мероприятий в полицию предоставило УФСБ. Статья, по которой возбудились, была легкая - «Порча земли». Суть преступления в том, что кислоту, которой обрабатывались кеги, выливали прямо в грунт. Дело возбуждалось «по факту» и, судя по всему, ничем не закончилось. А сам Белоглазов в разговоре со СМИ делал вид, что не в курсе происходящего: «Нам никто не сообщал и не звонил». Как удалось отбиться от уголовки – это и есть главная загадка. Если бы был хоть какой-то «рейдер», это было сделать гораздо сложнее. Но наш неуловимый Ян похоже уже никому не был нужен – ни «рейдерам», ни силовикам. Вот дело и рассосалось. Может, пару лет до истечения срока давности дотянули. И хотелось бы верить, что кислоту больше в грунт не выливают. Вообще, преступление, хоть и считается небольшой тяжести, но невероятно наглое. Кажется, такая наглость просто не вписывается в Уголовный кодекс. По 254 УК чаще всего попадаются нарушители оборота сельхоз-химии, что, согласитесь, не одно и то же.

Но и на этом приключения наших героев не заканчиваются. К 2018 году Ян остался без оборотных средств, но в банк не пошел, да, как мы понимаем, и не мог пойти из-за отсутствия оформленного права на недвижимость, без которого кредит никто не даст. Но Ян нашел, как раздобыть деньги. Он взял так называемый обратный лизинг в размере 40 миллионов в «Сименс финанс». Оборудование завода, купленное как мы помним, где-то за 180 миллионов рублей, было продано в «Сименс» всего за 40 миллионов при условии, что «Сименс» сдает это же оборудование обратно «Янбергу» в аренду. Ежемесячный арендный платеж составлял 2 миллиона рублей, но очень быстро стало ясно, что обслуживать его «Янбергу» почти не под силу. Снова пошли пикеты, рассылались открытые письма к Путину, Меркель и в головную контору «Сименс» в Германии. Вы будете смеяться, но «Сименс» в итоге отступил и скостил лизинговые платежи на общую сумму в 10 миллионов рублей. Не в убыток себе - немцы сработали в ноль. Ян праздновал это как победу, обещал расширить рынки сбыта, поднять работягам зарплату, платить больше налогов и даже открыть в Воронежской области предприятие по выпуску рулонной нержавеющей стали. Мечты не сбылись, а обещания не выполнились.

А тут еще как гром среди ясного неба – развод. Алехина написала в соцсети пост о том, что муж ее избил. И что это конец семьи. Срач был долгий, громкий. Елена отвечала как-то путано, и, в конце концов, все поудаляла. Злодей в тапочках был посрамлен и изгнан (или сам изгнался?) вместе с тапочками. Народ недоумевал: молодой, богатый (ну, может, не настолько, насколько хотелось), любящий. Чего еще надо? И что там произошло? Можно было бы предположить, что причина – алкоголь, но Ян практически не пьет, ведет подчеркнуто спортивный образ жизни.

Пока Ян Белоглазов боролся то ли с мифическими рейдерами, то ли с силовиками, Алехина де факто вышла из своего глянцевого бизнеса, и стала путешественницей - каталась медитировать на Бали, уезжала на несколько месяцев в США, даже прокатилась в кругосветное путешествие. На вопрос журналиста Дениса Малеева, кто же ей все это оплачивает – бывший муж или любовники, жеманно отвечала: «С миру по нитке». Пока путешественница путешествовала, а медитаторша медитировала, Ян пытался не только вытащить завод, но и в одиночку воспитывать дочь. Потом Алехина безуспешно пробовала стать инвестором, вообще и в крипту, потом стала коучем. «Бизнес-тренер, клинический психолог, психодиагност, психотравматолог». Прием на дому. Армия подражателей Елены Блиновской на марше. В плутовском романе это называется «удочка для кошельков». Но какие тут возможности в провинции для инфоцыганства. Алехина подалась в Москву, год снимала очень скромную квартиру. Но распродав воронежское жилье и все-все-все, перебралась - с миру по нитке - в «Москва-сити». В какой-то момент, в 2020 году, пока Ян писал письма Ангеле Меркель, Елена через СМИ, «как бывшая жена и соинвестор», объявила о продаже завода. Яну пришлось дезавуировать ее заявления, но, видимо, некое умение предвидеть у Елены все-таки было: к концу 2020 года рынок розливного пива в России резко просел, минус тридцать процентов. «Живое» пиво ушло из супермаркетов. Бутылка вытеснила бочкотару. Надолго ли? Это вопрос, но как это переживет «Янберг» - большой вопрос.

И вот «уникальный, единственный в России» завод уже полгода болтается, пылится на «Авито», никому не нужный. Бочкотара продолжает затовариваться. Удивительно, но и сам Ян уехал вслед за Еленой в первопрестольную. Может, это его так  притягивает женский магнетизм бывшей жены («Покровские ворота» помните?), а может

Кот Базилио и лиса Алиса покоряют страну дураков.

Текст: Александр Пирогов