Постой, бензовоз! Бак наполовину пуст или наполовину полон?

На прошедшей неделе Воронеж установил рекорд в Центральном федеральном округе по дороговизне бензина. И одновременно правительство РФ ввело бессрочный запрет на экспорт ГСМ за исключением стран, входящих в ЕАЭС. Биржа мгновенно отреагировала - цены на все виды бензина упали примерно процентов на десять, на дизельное топливо на пятнадцать. Правда, вернуться хотя бы к весенним показателям не удалось. Ползущий рост цен на бензин и дизтопливо наблюдался с мая, а в августе во время пика сельскохозяйственных работ департамент аграрной политики Воронежской области и вовсе объявил о перебоях с поставками ГСМ, «несмотря на которые ситуация находится под контролем». Месяц или даже больше аграрные власти региона занимались «раздачей» топлива сельхозпроизводителям в ручном режиме, чуть ли не по талонам.

Мы не будем гадать, «что же будет с Родиной и с нами», в смысле - с ценами на бензин и можно ли их удержать в долгосрочной перспективе - слишком уж это неблагодарное занятие. Попробуем просто разобраться, что из себя представляет воронежский рынок нефтепродуктов и что на нем происходило за последние несколько месяцев.

Мы с Иваном Ильичом работали на дизеле

Своих нефтеперерабатывающих заводов в нашем регионе нет. Было две попытки построить НПЗ. Сначала в Нижнедевицком районе в начале нулевых. Инвесторы получили многомиллионный кредит в Сбере, но деньги куда-то рассосались, а инвестор удачно обанкротился и теперь делает беспилотники в Подмосковье.

Спустя почти десять лет вторая попытка окончилась примерно тем же. Бывший совладелец «Павловскгранита» и экс-вице-мэр Евгений Ванин с 2007 года пытался построить НПЗ в Панинском районе и продвинулся гораздо дальше. Во всяком случае, СМИ утверждали, что в завод было вложено 800 млн, но в 2016 году, после того, как один из участников проекта Михаил Сурин кинул на деньги (345 млн по решению суда) знаменитого футболиста Александра Кержакова, проект заглох на стадии 65% готовности. Никакого движения на объекте нет уже больше семи лет.

Всего в Воронежской области 20 нефтебаз и более 300 АЗС. Кроме того, на территории региона функционирует сеть нефтепроводов длиной 360 км.

Четыре, крупнейшие, нефтебазы принадлежат «Воронежнефтепродукту» (гендиректор Алексей Вишин) - подразделению государственной «Роснефти». С них, в первую очередь, закупаются аграрии во время сезонных сельхозработ. Доля «Роснефти» на региональном рынке бензина - 30%, по дизтопливу - 45-50%. Кроме «Воронежнефтепродукта» крупнооптовыми поставками в регионе занимаются еще 13 компаний. Крупный опт - это цистерна (62 тонны), средний опт - это бензовоз (25 тонн). «Роснефть» занимается и розницей - у них около 90 собственных АЗС.

Еще одна крупная нефтебаза, расположенная в Бобровском районе, принадлежит «Лукойлу».   Еще две нефтебазы часто попадают в поле зрения - та, которая принадлежит Росрезерву и расположена на Левом берегу, и та, которая у аэропорта в Рамонском районе. Первая так красиво горела во время «вагнеровского» мятежа, что спровоцировала дикие однодневные очереди на заправках. Тогда даже губернатору пришлось специальный пресс-релиз выпускать, мол, люди не волнуйтесь топлива всем хватит. 

Рамонская нефтебаза знаменита тем, что она, единственная, которая продается. Продается, продается, да никак не продастся. В начале лета за нее просили 200 млн, в сентябре подняли ценник до 230 млн. Но поскольку основным клиентом базы являлся ныне не работающий аэропорт, кажется, продадут эту нефтебазу не скоро. Бенефициары сильно цифруются и даже требуют до продажи подписать договор о неразглашении. Все нефтебазы, разумеется, имеют подъездные железнодорожные пути. Как утверждают воронежские нефтетрейдеры, в этом году услуги железной дороги на транспортировку топлива существенно увеличились. Если раньше в цене литра бензина транспортировка по железной дороге составляла полтора рубля, то начиная с весны она увеличилась до двух рублей.

Еще в Новоусманском районе действует принадлежащая государственной «Транснефти» линейная производственно-диспетческая станция «Воронеж». Это сложная система наземных и подземных коммуникаций, с которой в год отгружают автоналивом свыше 100 тысяч тонн нефтепродуктов. ЛДПС «Воронеж» также обслуживает сеть нефтепроводов, через которую, вопреки названию, прокачивается не только нефть, но и бензин с соляркой.

ЛДПС «Воронеж» - не единственный, кто подключен к магистральному нефтепроводу. Еще есть ООО «Пром-нефть-сервис», находящаяся в Колодезном и качающая ГСМ из нефтепровода непосредственно в свои резервуары. Согласно базе данных Kartoteka.ru, владельцами «ПНС» являются Павел Корчагин (70%) и Вадим Лапский (30%), но в СМИ очень часто человеком, контролирующим «ПНС» называют Владимира Прохорова, фактического хозяина группы компаний «Диагональ» (ранее «Химпром») с выручкой около 14 миллиардов рублей. Прохорова, пожалуй, можно считать крупнейшим частным игроком на оптовом рынке торговли нефтепродуктами в регионе. Хотя его бизнес торговлей ГСМ не исчерпывается. Прохоров занимается стройкой, ресторанным бизнесом, добычей песка из карьеров и много чем еще. До 2011 года Прохоров был совладельцем «Воронежской топливной компании» - крупнейшей в регионе сети независимых АЗС. Затем продал свою долю партнеру Павлу Паринову, который с братом Сергеем и еще рядом миноритариев и контролирует «ВТК».

Вторым по величине участником бензинового рынка является Валерий Борисов, фактический владелец сети «Калина-Ойл» - по разным оценкам от 20 до 60 АЗС. В 2019 году Борисов получил два года общего режима за мошенничество с НДС на 65 млн, но отбыл всего несколько месяцев, вышел и продолжает успешно заниматься бизнесом.

На третьем месте бывшая британо-голландская сеть «Шелл» (работала по франшизе), перешедшая в апреле под «лукойковский» бренд «Тибойл». У них 16 АЗС, которые принадлежат двум юрлицам - «Селект» и «Дон-Центронефть». Один из владельцев - Станислав Чекусов, вторым бенефициаром называют некоего Богосяна, который, впрочем, в учредительных документах не фигурирует. Гендиректором обеих юрлиц была Наталья Эфендиева. Она же является 100% учредителем «Селекта», выручка которого в 2022 году составила почти 4,5 млрд рублей.

Еще один видный участник - бывший военный Геннадий Шванов, бенефициар сети АЗС «Юкон», которая работает по лицензионному соглашению с «Башнефтью». Шванов занимался поставками ГСМ на село еще с начала девяностых. Он в разные годы успел поработать гендиректором «Воронежнефтепродукта» и вице-мэром, куратором муниципального имущества. До мая 2023 года ему принадлежала доля в нефтебазе в Ольховатском районе.

Кстати, в должности гендиректора «Нефтепродукта» Шванова ненадолго менял будущий мэр Воронежа Вадим Кстенин, который проработал в «Нефтепродукте» с момента окончания вуза в 1997 году до 2008 года, когда перешел на муниципальную службу. И Кстенин еще не самый высокопоставленный чиновник, который занимался нефтетрейдингом. В конце девяностых гендиректор «Воронежнефтепродукта» Александр Москвитин перешел на пост первого вице-губернатора.

В 2017 году группа руководителей «Воронежнефтепродукта» во главе с бывшим  гендиректором заезжим мурманчанином Игорем Головащенко была осуждена за массовый недолив топлива посредством внедрения вредоносного ПО, которое было внедрено сразу на двадцати семи АЗС. Талантливые бензиновые программисты отделались условными сроками, а сумма так и не возмещенного ущерба осталась предметом дискуссии. Первоначально вменяли более 300 млн. Но недовменили.

В лихие девяностые АЗС строили все кому не  лень - депутаты, силовики, чиновники. Разумеется, на афиллированных лиц или родственников. Постепенно в рынок розничной продажи бензина зашли сами его производители - «Роснефть», «Лукойкл», «Газпромнефть», создавшие собственные заправочные сети. Вертикально интегрированным структурам сегодня принадлежит около 60% АЗС региона. 40% - это так называемые независимые АЗС, хотя и они могут работать по франшизе какой-нибудь федеральной сети. Сразу и не распознаешь. Самая частая схема работы независимых АЗС - это когда реальный владелец сдает станцию в аренду индивидуальному предпринимателю. И хозяина не видно, и экономия на налогах. Независимые трейдеры объединены в Воронежский топливный союз. Президентом союза является Алексей Трепалин, главной функцией которого является жаловаться в СМИ на тяжелую жизнь торговцев бензином, которые, как не послушаешь, торгуют себе в убыток. И так из года в год. Если не каждое лето, так через одно.

Есть два взаимосвязанных фактора: первый - жадность мелких нефтетрейдеров, как и строителей, не знает границ; второй - цены в опте растут гораздо быстрее, чем в розницу и бывают моменты, в которые маржа владельцев заправщиков сжимается до минимума, и именно в этот момент так хочется попридержать уже купленную соляру до того, как цены еще немножко подрастут. Это и есть главная причина сбоев в работе воронежских АЗС. Она бывала и раньше, наблюдалась и в критические дни августа и начала сентября. Благо, заправок у нас понатыкано больше, чем необходимо.

Но так же, следуя зову жадности, ведут себя и крупные оптовики, и нефтепереработчики, … и Минфин. Когда в августе в нескольких, в основном, южных регионах начались перебои с ГСМ, все хоть чуть-чуть причастные заголосили: бензина и солярки в стране предостаточно, даже переизбыток. С этим сложно не согласиться. Следовательно, нынешний бензиновый кризис - это кризис управления/госрегулирования.

Разбавить или недолить?

Сложно определить отправную точку нынешнего кризиса. В принципе, цены на нефть в этом году держались на высоком уровне, а цена на бензин росла почти во всем мире. Тут как в анекдоте: нефть дорожает - бензин дорожает, нефть стоит на месте - бензин дорожает, нефть дешевеет - бензин все равно дорожает.

Разница между внутренними ценами в России и экспортными в два-три раза. Нефтепереработчикам выгоднее работать на экспорт. Чтобы весь бензин не утёк за кордон, правительство РФ с 2019 года ввело так называемый демпферный механизм, призванный сдерживать цены на внутреннем рынке. Суть демпфера - если экспортные цены на топливо выше внутренних, нефтяники получают дотации из бюджета. Если наоборот - сами доплачивают в бюджет. Это недешевое удовольствие. Так в январе - июне 2022 года демпферные выплаты нефтяникам составили 1,28 триллиона рублей. (За весь 2022 год - 2,2 трлн). Но не стоит забывать, что государство получает с отрасли гораздо больше в виде налогов. Ведь бензин - это подакцизный товар и 10 рублей с каждого литра идет государству в виде акцизов, а еще есть НДС и налог на полезные ископаемые. Демпфер регулируют раз в год. Так вот, в начале нынешнего года Минфин посчитал-покумекал и урезал демпфер больше чем в два раза: за первое полугодие 2023 года демпферные выплаты составили 542 млрд рублей. Снижение шло на фоне роста оптовых цен. Например, у «Воронежнефтепродукта» рост оптовых цен с января по август 2023 года составил: 70% на АИ-92, 56% на АИ-95 и 24% на летнюю солярку. А в розницу: 5%,5% и 2,4% соответственно. У «Лукойла» рост чуть поменьше, но сопоставим. А теперь представьте себя на месте одинокого владельца АЗС, от которого требуется продавать условно по пятьдесят рублей то, что потом придется закупать по шестьдесят. Конечно, выгоднее объявить перекур.

Бензин нужен всегда, но это сезонный товар. Аграрии само собой, но еще русский человек очень любит летом путешествовать на Юг на собственном авто. И там, где проложен маршрут этих путешественников, дополнительная нагрузка на АЗС. Федеральная трасса М-4 проходит через всю область и это тоже существенный фактор. Может, не глобальный, но создать ажиотаж - легко. Как минимум в пяти-шести соседних с ними регионах бензин на АЗС пропадал. Конец августа был самый пик проблем. В самом Воронеже, если верить пабликам, закрывалась полностью только одна заправка - «лукойловская» на Курской трассе. Зато очень многие делали вид, что конкретного вида топлива у них нет. Хочешь, заправляйся каким-нибудь премиумом, не хочешь - не задерживай очередь. Это нервирует.

Стоит напомнить дикую историю, случившуюся 6 сентября на одной из АЗС в Коминтерновском районе, когда в очереди за бензином произошла поножовщина, а затем водитель отомстил нападавшему и переехал его внедорожником. Один - в реанимации, другой - в СИЗО. Бензин того не стоит.

И следующий фактор - падающий рубль. Год назад мы смеялись над Байденом, рассуждавшим про доллар за двести рублей. Но с января по август национальная валюта ослабела к доллару/евро примерно на 30%. Эдакая мини-девальвация. Могло ли это не сказаться на цене бензина? Если литр чего-либо стоит в России пол-евро, а в Польше полтора, то это «чего-либо» найдет способ просочиться в Польшу. Все лето говорили о сером экспорте топлива и о необходимости борьбы с ним, но что это такое и где его искать - показать никто не может. Ясно только, что на бензовозе, особенно с российскими номерами, в Европу теперь прорваться нереально. Значит, серый экспорт - это бизнес самих нефтяников, а не каких-то мифических проходимцев.

Деньги за бочку

Если проблема застрявшего на трассе отпускника - это все-таки частная проблема, то обеспечение горючим сельхозработ - это проблема государственной важности. 90% горючего, используемого для работы в поле - это солярка.

За год воронежские аграрии сжигают свыше 150 тысяч тонн дизтоплива и еще около 25 тысяч тонн бензина. При этом в хозяйствах есть четыреста собственных бензовозов и три тысячи емкостей, в которых единовременно могут храниться более 60 тысяч тонн топлива. В принципе те, кто побогаче и подальновиднее, всегда закупаются впрок. Но часто крестьянская хитрость дает и обратный эффект. В начале лета оптовые цены «Воронежнефтепродукта» были чуть выше, чем у конкурентов. Естественно, аграрии искали, где взять подешевле и очень многие попадали - если не на деньги, то на несвоевременные поставки. Мошенников под видом оптовиков хватало. А во время пикового спроса ситуация с ценами перевернулась. У «Воронежнефтепродукта», который заблаговременно сформировал запасы на нужды уборочной кампании, оптовая цена оказалась ниже - на 8-10 тысяч на тонне дизтоплива и на 2-3,5 тысячи на тонне бензина. Колхозник рванул к Сечину. Норовил нахватать побольше - хранить-то есть где. До весны полежит - не сгниет. С учетом неравномерной работы железной дороги дефицит топлива на базах «Нефтепродукта», пусть минимальный, сохранялся. В августе и начале сентября солярку распределяли буквально вручную - из кабинета аграрного вице-премьера Виктора Логвинова, сверяясь с наличными запасами топлива у конкретных сельхозпроизводителей, и буквально не давая хапнуть лишнего. Проводился еженедельный мониторинг запасов ГСМ. На сегодня запас дизтоплива в хозяйствах составляет почти 40 тысяч тонн (95% потребности на сентябрь-октябрь), по бензину - 7 тысяч тонн и 150% потребности.

Но ведь собственные емкости для хранения ГСМ есть только у крупняка, у многих фермеров их просто нет. А еще в сельском хозяйстве работает большое число нанятого грузового транспорта - частники, которые взят урожай, заправляются на обычных АЗС. И эти АЗС, особенно в глубинке, в августе и начале сентября могли закрыться без объяснения причин. То есть не закрыться в буквальном смысле, а вывесить табличку: «Дизтоплива нет». Так поступали «Газпром нефть», «Татнефть» и другие. В этих случаях «Воронежнефтепродукт» и Логвинов выступали в качестве скорой топливной помощи, направляя бензовозы в те районы, где АЗС переставали работать.

Сегодня уборочная заканчивается и можно сказать, что пик проблем с ГСМ в аграрном секторе региона пройден, ситуация нормализуется. Хотя сколько времени придется управлять бензовозами в телефонном режиме, сказать сложно.

Мелкооптовая цена дизтоплива в августе-сентябре росла с 69 тысяч до 73 тысяч за тонну. Это на «Нефтепродукте», а частники в какой-то момент поднимались до 95 тысяч за тонну. (Напомним, что в тонне солярки одна тысяча триста литров). Минсельхоз еще в середине лета поднимал на заседании правительства проблему с «существенным» ростом цен на ГСМ. Хотя у чиновников не принято совать нос в чужие дела. Аграрии, конечно, крупнейший внутренний потребитель ГСМ. Но госрегулирование в сфере нефтепродуктов - это функция Минэнерго.

Все лето Минэнерго грозилось пальчиком, но ни нефтяники, ни в целом рынок его не слушался. Шла разбалансировка. Плюс фактор увеличенного сезонного спроса. Важную и роль сыграли железные дороги, которые оказались не в состоянии (тоже сезонный фактор?) равномерно подавать цистерны с горючим. В результате в одном месте затоварка, в другом - дефицит. Плюс желание каждого участника рынка попридержать растущий в цене товар. Это еще не хаос, но невидимая рука рынка уже не справляется.

В России же ничего не делается без волшебного пенделя. Так было и в этот раз. Конец простой: пришел тягач и МАЗ попал куда положено ему. В качестве тягача выступил Путин. 12 сентября на площадке Восточного экономического форума во Владивостоке президент заявил буквально следующее: «Правительство должно было своевременно реагировать, были приняты соответствующие решения, как известно, но не так давно, чтобы удерживать паритет между ценами внешнего рынка и внутреннего рынка, потом эти механизмы были отменены. Ну, правительство не среагировало своевременно на изменения на мировом рынке в связи с ростом цен на нефть. Это регулируемая позиция, вчера с главой Роснефти Игорем Ивановичем Сечиным разговаривал, у него своя позиция есть. Но в целом производители и правительство между собой договорились, как они будут действовать в ближайшее время».

Говоря «договорились», Путин немножко выдавал желаемое за действительное. Потому что правительство в лице Минэнерго еще несколько дней ругалось с нефтяниками, а потом, к 21 сентября, подоспел и указ о бессрочном запрете экспорта. Рынок отреагировал десяти процентным снижением цен на бирже. Но цены на бирже не вернут назад цены на АЗС. Гадать про сроки бессрочного запрета мы, как обещали в начале статьи, не будем. Пока по всем СМИ катится волна статей-страшилок, предрекающих сокращение в России нефтепереработки в ближайшие если не дни, то недели. Лоббизм он такой навязчивый. Эти же статьи прогнозируют, что запрет продлится от месяца до полугода.

Кстати, воронежское УФАС отреагировало на слова Путина очень оперативно: уже 14 сентября, выполняя указания своего центрального аппарата, воронежские антимонопольщики начали проверку ценообразования при мелкооптовой реализации бензина и солярки.

Ловить будут стрелочников.