Итоги 2022 года от Александра Пирогова. Часть первая. Ближний тыл спецоперации

2022 год стремительно уходит в историю. Наверное, не будет преувеличением сказать, что это был самый событийный, самый переломный год за последние пару десятилетий. Изменилось все – мир, страна, мы. Изменились наши приоритеты и привычки. Мы отучились летать на самолетах и оплачивать покупки телефоном, и приучились не ездить по выделенке. У нас смартфоне теперь по дюжине каналов на военную тему. Мы почти забыли, что такое голливудские фильмы и «Макдональлс». Зато выучили словосочетание «параллельный импорт» и постепенно привыкаем к китайским брендам во всем – от чайников и пуховиков до электроники и автомобилей. И, видимо, водка, настоянная на змеином яде, тоже не за горами. В общем, проанализировать итоги этого необычайного, чрезвычайного года сродни попытке объять необъятное. Однако попробуем. 

Первые два месяца ушедшего года можно смело вычеркивать из истории. Разве что, кто-то сумеет вспомнить свои радужные планы и грустно улыбнуться. Все, что происходило до 24 февраля, больше не имеет никакого значения. Имеет значение только безопасность. Страны, города, дома, семьи. И физическая, и экономическая, и продовольственная, и психологическая (еще одно новое словечко – ЦИПСО). Мир перевернулся. Хотя поначалу казалось, что это ненадолго. Ну, до майских. Максимум, до середины лета. А-то как же теперь добираться до курортов? Путевки сдавать, что ли? Но жизнь писала свой сценарий. 

Первая реакция народа на СВО, как и вообще на непонятки – бежать что-нибудь скупать. В ковид скупали гречку, теперь сахар. В стране сахара было некуда девать, перепроизводство. Но ажиотаж, перекупщики и многомудрое сахарное лобби сделали свое дело. Сахар с полок смели. В Россию беспошлинно и оперативно подогнали из Бразилии пару танкеров с сырцом (90 тысяч тонн) и отправили на переработку на воронежские заводы «Продимекса». Загрузить предприятия работой вне сезона – это громадная прибыль буквально из воздуха. 

Синхронно с пропажей сахара Центробанк повысил ключевую ставку до 20% годовых и де-факто вывел из оборота наличную валюту. Народ ломанулся скупать все, пока не подорожало. Кто побогаче пытался успеть вложиться в жилье или автомобили, остальные гребли бытовую технику. Месяц шло скупочное безумие, потом вернулся сахар, заработал параллельный импорт, подешевела техника, перестали продаваться автомобили, ЦБ стал постепенно, но регулярно снижать ключевую ставку. И оказалось, что никакой гиперинфляции не будет, а продать Байдену доллар за двести рублей стало мемом. За следующие полгода привыкли к разговорам, какие бренды уходят, а какие остаются. Будут ли проблемы с пищевой упаковкой или нет. Охали-ахали, но перестраивали логистические цепочки – из Германии две недели, из Китая четыре месяца. Привыкли. Через полгода стало очевидно, что рынок почти везде заполняется очень быстро. Где-то параллельный импорт, где-то контрафакт, где-то «перепрошивка». Сама жизнь перепрошилась: то, что казалось концом света, стало обыденностью. Человек быстро ко всему привыкает. 

СВО: безопасность, мобилизация, поддержка, похороны, пятая колонна

С точки зрения безопасности за десять месяцев СВО никаких ЧП в Воронежской области не случилось. Весной и в начале лета несколько раз мелькали непроверенные сообщения о том, что кто-то где-то в чистом поле что-то сбил. Один раз это даже сгоряча подтвердили местные власти. Но, в конечном итоге, все оказывалось пустыми слухами. И только в декабре действительно был сбит над «Балтимором» украинский малогабаритный разведывательный БПЛА. И почти одновременно была уничтожена «спящая» диверсионная группа из Украины. Группа состояла из трех человек и их приняли при попытке забрать оружие из схрона на окраине Воронежа. Во время завязавшегося короткого боя диверсанты были уничтожены. Других посягательств на безопасность людей или объектов в Воронежской области не было. На фоне наших соседей белгородцев и курян, живущих под регулярными обстрелами, мирное воронежское небо – это, наверное, главное достижение уходящего года.

Первые дни СВО ознаменовались выходками пятой колонны. Сначала среди подписантов-«пацифистов», назвавших себя «потомками воинов Великой Отечественной войны» и требовавших прекратить военные действия, засветился самый высокооплачиваемый чиновник Воронежской области Михаил «два в одном» Бычков. Художественному руководителю Камерного театра и директору Платоновского фестиваля такой коллаборационизм-лайт стоил должности директора Платоновфеста. Да и сам фестиваль в этом году власти решили не проводить. Неудивительно – после принятия закона о пропаганде ЛГБТ репертуар пришлось бы кардинально пересмотреть. Впрочем, на радость консерваторам от искусства, кажется, и в 2023 году никакого Платоновфеста не будет. Слишком уж не вписывается в нынешние реалии. А там – новые песни придумает жизнь. А вот центр притяжения воронежского либерализма, Камерный театр, так и остается под управлением Бычкова. Ссориться с его высокопоставленным другом Гордеевым Гусев не пожелал. Правда, объявил на одном из совещаний, чтобы сам Бычков не приближался к нему на пушечный выстрел. 

В начале марта важнейшим событием мировой антироссийской повестки стало антивоенное выступление на сессии семилукского райсовета депутатки Нины Беляевой и ее последующее бегство из России. Успела сблызнуть до возбуждения дела о фейках про армию. Беляева - воспитанница УРП, сменившая за десять лет в околополитической тусовске больше десятка партий - от ультралевых до националистических, не исключая и прокремлевские. Поучившись в какой-то разведшколе на границе Польши и Украины, дамочка из гнезда Маркова-Соколова перебралась в Прибалтику и оттуда вещает на свою, крайне малочисленную аудиторию. Навещалась на второе уголовное дело - за призывы к терроризму.

Еще одна история бегства протекала совсем в другом ключе. Экс-депутат и ветеран протестных акций Александр Болдырев покинул Россию тихо и без хлопаний дверью, оставив на Родине многочисленных детей и законную жену – чиновницу мэрии. Ни в чем не повинную жену затравили в марковских либеральных телеграм-каналах и вынудили уйти по собственному. Разводиться с беглецом ради сохранения должности женщина не пожелала. 

Съехал физически, но не информационно экс-главный навальнист региона Евгений Карпов. Удивительно, но этот мерцающий персонаж (весь 2021 год в информполе отсутствовал) продолжает в своих малосмотрибельных аккаунтах отрабатывать не только антироссийскую, но и «марковско-соколовскую» повестку – виртуально борется не только с «проклятым режимом», но и губернатором, мэром, городскими депутатами и строительным лобби. Так, глядишь, в своем прекрасном далеке выйдет на пикет «Свободу Жогову!»

Почти сразу же после начала СВО были запрещены и объявлены экстремистскими сразу несколько соцсетей. Переход в Телеграм и во Вконтакте большинству политиков не удался. Пропали крещенские купания Чижова с голым торсом и умопомрачительные уловы депутата облдумы Китаева. Соцсети всех народных избранников стали похожи один на другой: кондово-принудительный патриотизм и фото с телефонной трубкой у уха – «депутат решает вопросы населения». 

Наигранный патриотизм випов контрастировал с искренней поддержкой военных со стороны народных масс. Детишки писали письма за ленточку, бабушки, как в Отечественную, вязали носочки, народ собирал с миру по нитке гуманитарку. Мошенники, в том числе и политические, быстро поняли, что рядом с темой гуманитарки и сборов в пользу военных можно легко разжиться на доверчивых согражданах. Летом в Воронеже даже разгорелся публичный скандал и разборки между владельцами аккаунтов, специализировавшихся на сборе помощи. 

21 сентября была объявлена частичная мобилизация. Воронежская область не отметилась скандалами. У нас не устраивали облавы на мужчин призывного возраста, как, например, в Ивановской области, где мели всех подряд и где не попадя - на остановках общественного транспорта, на площадях, в торговых центрах. Решением губернатора Гусева единовременная региональная выплата мобилизованным составила 120 тысяч рублей. Это больше, чем в других регионах, ограничившихся суммами в 50-100 тысяч рублей. Крупный воронежский бизнес также выплачивал матпомощь своим работникам, отправляющимся в зону СВО. Многие, кроме этого, сохранили своим мобилизованным заработную плату. Сразу после объявления мобилизации губернатор издал указ об отмене всех увеселительных мероприятий, за исключением спортивных соревнований.

Еще после 21 сентября был сумасшедший ажиотаж на все военторговское. Продавцы снова нагрели руки на высоком спросе, пришлось даже ФАС подключать.

Региональные власти и до начала мобилизации занимались внебюджетным финансированием проблем, связанных с СВО. На областном уровне было собрано свыше 100 миллионов рублей пожертвований. Кроме того, работали и муниципальные фонды. В первые месяцы собранные деньги расходовались на поддержку беженцев с Украины, а после 21 сентября только целевым образом на нужды СВО. На нужды СВО было потрачено около 600 миллионов рублей из резервного фонда облбюджета. Деньги из облбюджета идут, в основном, на приобретение необходимых технических устройств для помощи военным. Региональные власти находятся в контакте с командирами частей, как дислоцированными на территории области, так и теми, куда отправились служить наши земляки. Все закупки согласуются с командирами и с Национальным центром управления обороной. 

Еще воронежцев пугали воем сирен воздушной тревоги, а потом объясняли, что это учебная проверка готовности.

И печальная скрепа - хоронить своих героев. Первые недели после начала СВО власти явно не знали, что делать с информацией о первых погибших и старались эту тему в СМИ и паблики не пускать. Чуть позже от «засекречивания» отказались. И вся информация о погибших уходит в СМИ через руководителей органов местного самоуправления. Число погибших является информацией для служебного пользования, но общие тенденции можно уловить и по отдельным сообщениям.

В сентябре из-за СВО в Воронеже как-то наполовину отменили день города. То есть сам праздник не отменяли, лишь отказались от массовых увеселительных программ, но Проспект перекрыли, и народ по привычке бесцельно дефилировал, тем более, что небеса подарили воронежцам к городскому празднику погожий денёк. В это же время на ж/д вокзал прибывали новые беженцы – теперь из Изюма.

Народ, недополучивший зрелищ в сентябре, отрывался на новогодние праздники. Сколько фронда ни воевала в телеграмах и блокнотах с «ёлкой за 65» народ после установки новых украшений в стиле Петровской эпохи массово ломанулся на площадь, счетчики уже насчитали 270 тысяч посетителей. К Рождеству пол-Воронежа на ёлке точно побывает. Суровость будней подчеркивает необходимость жизнеутверждающих праздников.

Ибо сколько вьюге ни кружить, недолговечны ее кабала и опала. 

Текст: Александр Пирогов